Империя Демона (СИ)

Её имя, сказанное его голосом… То, как сказано… В этот миг просто можно было умереть. Умереть от счастья. Впервые за время владения в этом месте Ральфом, Риз попыталась сфокусировать затуманенный взгляд и, разумеется, она смогла увидеть его, ведь Генри был так близко. Она улыбнулась ему, на какое-то время стоны прекратились, но лишь для того, чтобы приподняться и поцеловать Генри. Так, как она сегодня еще никого не целовала. С большой и теплой любовью, нежной и доброй, которую берегла для него все эти три года.

Обхватив его лицо ладонями, Риз вновь закрыла глаза, но не отрывалась от поцелуя. Целовала, почти весь процесс. Дарила нежность, которую не могла дарить во время разлуки.

— Прости меня, — он скорее всего и не слышал. Не чувствовал и не видел. Но в минуты осознания себя, Риз желала просить прощения. Но не за то, что врала, а… — прости, что ожила.

А после вновь туман и безудержная страсть. Может, Ральфу не понравились разговоры, а может, он стал сильнее использовать своё наваждение, но вот Риз вновь отдалась сексу, отпуская губы Генриха, чтобы извиниться за то, чтобы забыла о других губах, что были на плече. Она наказывала их за болезненный укус и сильнее стала наказывать, когда второй пик стал подходить. Боясь упасть в какую-то пропасть от наслаждения, Риз отыскала руку Ральфа на себе и сжала, в то время как вторая опустилась на шею Генри. Губы хотели быть и там, и там… потому что оба мужчины сводили её с ума этими поцелуями, укусами ласками… Она чувствовала их везде, чувствовала всюду. Было жарко, больно, но сладострастно больно от всего, что с ней происходило. И чем ближе, тем быстрее, ярче, жёстче.

На ком она запечатлела свой последний поцелуй — так и не поняла, но этому мужчине удалось поймать и вобрать в себя её второй оргазм, стон… Столь яркий, как эта ночь… Как тот мужчина, что был сверху. Выгнувшись дугой, "соединяясь" с Генрихом в экстазе, Риз застонала так томительно, но громко, впиваясь зубками в губы, что её держали в тот миг.

Ускорившись, Генри тоже поймал свой пик и простонал в ответ в губы Риз. Он очень давно не получал разрядку, поэтому сейчас спермы выходило много и долго, заполняя Риз внутри. Это был только их миг единения, когда два тела и две души стали одним. Не существовало сейчас Ральфа, были лишь Риз и Генрих. Один на один в этой темноте. Наконец-то холод покинул не только тело Генри, но и его душу. Как же он хотел повернуть время вспять, чтобы не жениться на Айке, а дождаться Риз. Он мог бы быть с ней, сбежали бы вместе куда-нибудь на край света, где их никогда не нашел бы Вильгельм. И плевать на все королевство. Он бы хотел сказать ей, что все ещё продолжает любить только ее, что сделает все, чтобы они были вместе, но… Но он молчал. Потому что это лишь сладкий сон холодной ночью в темной пещере, о котором никто не узнает.

И только Ральфу пришлось доделывать самому. Под стоны пары на нем он излился себе в руку, но удовлетворения не почувствовал. Но ничего, он не расстраивался, ведь ночь только начиналась.

18. Развилка

Ночь выдалась просто волшебной, пусть и закончилась немного на грустной ноте. Но Лина нисколько не пожалела, что приняла приглашение Диего. Оборотни снова ее удивили. Она в который раз возвращалась к мысли, что в ордене ошибаются. Хотя слова Диего о том, что стая такая, потому что он такой вожак, тоже оставили под впечатлением. Если этот мужчина был способен направлять целую стаю, какая в нем должна быть сила? Не будь его, Зак, Чиж и остальные ребята могли быть не меньшей угрозой, чем вампиры. И все же ей сложно было это принять, когда всю жизнь думала, что любая нечисть — зло, и против него есть лишь одно оружие — святое слово и меч. Сможет ли она поднять меч против Диего и остальных, если придется? Ей никогда не хотелось вставать перед таким выбором.

Возвращаясь домой в приподнятом настроении, Лина мурлыкала себе песню под нос и не замечала, как она схожа с той, которую исполнял Диего. Солнце уже вовсю занимало место на небе, а ранние горожане торопились на рыночную площадь, чтобы успеть выложить свой товар в лучших местах. Ничто не могло испортить отличное настроение — так ей казалось. Открыв дверь, она встретила хозяина дома, но тот очень торопился. Лина не придала этому значения, как и странному взгляду, который тот на нее бросил. Пожелав ему хорошего дня, она вошла в свою комнату, как ее игривое настроение мгновенно испарилось. В комнате кто-то был и явно настроен против нее.

Это был среднего роста старик с бритой головой, но прикрывающий это красным капюшоном. В руке он держал оружие с заморских стран — яри. Он вальяжно сидел в кресле Лины, в котором она любила начинать день с чашки чая, но сегодня, предсказывал старик, вместо чая будет нечто крепче.

— Доброе утро, охотница, — приветствовал старик, приложив два пальца ко лбу, и, отвесив небольшой поклон, протягивал эти пальцы — знак приветствия их ордена, означающий, что пришел человек с чистыми помыслами и того же ждал от собеседника.