Империя Демона (СИ)

Пальцы его погладили белье меж ножек, но почти сразу без приглашения вошли под белье, изучая готовность Лины. Влажная, горячая, узкая и такая невинная. Пока губы разогревали её тело, пальцами он подготавливал подругу к соитию, которого просто не мог дождаться. Все-таки не сдержался — хвост его с бешеной скоростью, будто в гневе, вилял из стороны в сторону, но ничего не мог с собой поделать — он был счастлив, получив доступ к столь желанному и любимому телу.

Лина снова издала стон, не выдержав. Ей казалось это вульгарным и пошлым, но было слишком приятно. Она с удовольствием подставляла все части тела под поцелуи, отзывалась на все ласки и со страстью отвечала своими поцелуями, когда доставала до его губ или шеи. Руки, получив свободу, с осторожностью изучали плечи Диего, опасливо переходили на спину, и любое движение могло спугнуть их.

Виляющий хвост она приметила не сразу и хотела было что-то сказать об этом, но вместо этого с губ снова сорвался стон из-за проникнувших внутрь нее пальцев. Диего доводил Лину до исступления. Она была безумно счастлива, что сохранила себя для любимого мужчины, пусть он и не был человеком. Это даже возбуждало сильнее. Будто сладкий плод, который запрещали пробовать всю жизнь, наконец-то оказался у нее в руках, на губах, между ног — везде. И она с радостью отдавалась чувствам.

Лина пришла в себя лишь в тот миг, когда почувствовала, как он упёрся в нее своей горячей плотью. Она напряглась, зная, что должно последовать за этим, но решительно кивнула, давая свое дозволение, будто в ином случае у нее были шансы остановить зверя, и вцепилась ему в плечи.

На что Диего беззлобно засмеялся. Он держался с прикрытыми глазами, чтобы лишний раз не пугать её своим блеском, но когда она сжала его плечики, он опустился к ее ушам и тихо прошептал:

— Я же тебя не есть сейчас буду. Расслабься.

Он вновь стал медлить. Морально она все-таки была не совсем готова, и вновь начались томительные ласки, хотя сам Диего невольно делал поступательные движения, приоткрывая половые губы, но дальше не входил. Сейчас не тот момент, чтобы объяснять, что она должна была сделать и почему. Он просто делал, показывал, каким расслабленным он был, какой должна была стать она.

Поцелуи вновь пошли от губ к шее, оттуда к соскам, и поймать Лину Диего собрался лишь в самый для нее неожиданный момент. Когда она вновь стала стонать, подставляться под ласки и привыкать к чужому внизу, только тогда Диего вошел в неё, плавно и с тихим рыком от столь горячего чувства, от приятной влаги и тесноты. Благодаря его подготовке, войти было несложно — она была вся влажная и горячая, и если вдруг что-то почувствовала, то резь должна была пройти очень скоро под потоком новых поцелуев.

— Вот так, молодец, — нашептывал он ей на ушки и целовал их, заставлял концентрироваться на своих губах, на своем голосе.

И когда Лина вновь забылась, Диего задвигался в ней медленно, но уверенно, помогая себе руками, что держали партнершу за ягодицы и приподнимали в такт движениям.

Лучше бы он ее съел, потому что мир Лины взорвался сотней красок перед глазами. Боль, если и была, то она ее не почувствовала. Да разве ж это могло сравниться с побоями, которые она терпела от Хабэка? Она лишь задержала дыхание, привыкая к новым ощущениям, а затем шумно выдохнула, когда он задвигался. Медленно, но так томительно.

Уловив его движения, она задвигалась сама, чтобы его руки не были заняты и вернулись к ласкам. Обняла его ногами, чтобы было удобнее двигаться ему навстречу. Он ускорялся, ускорялась и она. Она не думала, что может быть ещё приятнее, чем раньше, и как же ошибалась. С каждым движением он уносил ее в какие-то дали, где не было ордена, войны и смертей. Лишь они вдвоем в этот миг во всем мире. Любят друг друга. Любят? Да, она точно любит. И пусть непоседливый волчий хвост все ещё смущал, она готова была принять его таким, какой он есть, и в любом обличье.

— Диего… — томно, полустоном позвала она, ловя мочку его уха зубами. Так много хотелось сказать ему, и так мало было слов, чтобы описать все чувства. — Так… хорошо-о…

Лина выгнулась, почувствовав сильный толчок, снова вцепилась в плечи, но уже просто не контролировала свои конечности. Хотелось прижаться к нему сильнее, слиться всем телом; чтобы он целиком оказался в ней, а она в нем; быть едиными. Она крепче стиснула объятия и отпустила контроль окончательно. Пусть все оборотни в округе слышат, как ей хорошо с ним.

А они слышали. И хорошо, если просто самки, а если еще и братья Диего, то бедолаге не избежать завтра подколов. Впрочем, раз Лина хотела вернуться в строй, то и ей не избежать.

Почему-то именно об этом сейчас подумал Диего, но как же были сладки её звуки, как приятны. Сам Диего в жизни не чувствовал такого возбуждения в своем теле, такого напряжения, которое неприлично быстро (для оборотней, а не для людей) готово было сброситься.