Империя Демона (СИ)

— Ну, кто-то же должен был подносить тебе лёд. — Этот гад оставался невозмутимым в любой ситуации. Идиот непрошибаемый. — Мне всегда было интересно, тот поцелуй… Я был первым у тебя?

— К чему такие вопросы? — смутилась Лина и отодвинулась от парня, который опять оказался непозволительно близко. Увидел бы это Диего — разорвал наглеца.

— Знаешь, когда тебя отослали, я думал о тебе, — серьезным тоном сказал Гарен и пристально посмотрел на подругу. — Надеялся, что, когда ты вернёшься, мы могли бы…

— Отношения между охотниками не приветствуются, — отрезала Лина и поднялась, чтобы оказаться подальше от него.

— Орденом много чего не приветствуется, но мы с тобой не раз нарушали их правила, так что…

— Нет, мы не могли бы!

— Почему? — не унимался Гарен. — Разве оборотень лучше меня? Это же отвратительно. У него хвост и блохи наверняка имеются.

— Замолчи, — тихо, почти рыча произнесла Лина. — Диего во всех смыслах лучше тебя… Лучше любого из ордена! Он ни разу меня не обидел, не причинил боль. Мне плевать, что он оборотень, мне это даже нравится. А оскорбишь его ещё раз, я пущу в ход это. — Она направила пистолет на Гарена. Может, и не знала, как им пользоваться, но в голосе и взгляде было достаточно угрозы, чтобы он заткнулся.

— Мне интересно, какие правила вы там нарушали? — спросил выходящий из темноты Диего. Если черный кот в черной комнате закроет глаза, его не будет видно ровно до тех пор, пока он не появится прямо перед носом. Вот и Диего так же. Он был очень близко… А когда пошел, с невозмутимой мордой взглянул на Лину. — Мне приятно, что ты делаешь комплимент моей шерсти, но этот момент, не сомневайся, мы с тобой обсудим.

Переведя взгляд с подруги на человека, Диего оскалился. Он был не глупым мальчиком. Понимал, что в интимной сфере он точно был у неё первым. Но понимать, что кто-то такого низкого умственного статуса смел прикасаться к её губам… Диего было намного проще решиться на свой дальнейший поступок:

— Лина, возвращаться нам дня два-три. Ты должна понимать, что, если мы сохраним ему жизнь, за это время его найдут, он позовет на помощь или, что еще хуже, умрет более мучительной смертью, так что…

Гарен, кажется, понял, к чему все шло, и с мольбой в глазах взглянул на Лину. Увы, это последнее, что он смог сделать — потому что черная масса набросилась на него, и жизнь вместе с криком ужаса уплыла сквозь ветки деревьев подобно ветру. А Диего, вкусив крови человека, размозжив в пасти его череп, сплюнул остатки крови и мозгов, не посмел в таком виде повернуться к Лине. Ведь он даже не позволил ей ответить на свои слова.

— Прости, — грозно, но с настоящим сожалением ответил он. — Это нужно было сделать.

Ведь, кем бы Лина ни была, любое существо все равно испытывает хоть какое-то чувство к месту, к людям, где и с кем росло; с кем обучалось и делило новые… чувства.

Лина даже крик из себя выдавить не смогла. Она с ужасом смотрела на то, что осталось от Гарена. Вот он только что разговаривал с ней, намекал на свои чувства, а в следующую секунду был мертв. Все его мечты и надежды на будущее уже никогда не сбудутся. Она рассталась с орденом и не сожалела об этом, но смотреть, как на ее глазах убивают каких-никаких, но все же старых друзей, было больно.

— Зачем? Мы же… Он же…

Гарен был тем ещё тупым козлом, но смерти не заслужил. От него могли быть проблемы, она прекрасно понимала, и поступок Диего выглядел как единственно верный, и все равно ей было трудно принять это.

— Нет, ты прав, это нужно было сделать, — повторила Лина и наконец-то смогла перевести взгляд на Диего. Он слышал весь разговор? Глупо было думать, что он оставил ее одну с врагом. Но если даже так, то, о чем они говорили с Гареном, — дела давно минувших дней. Она обошла Диего, стараясь держаться в стороне от тела, и показала пистолет. Лучше думать о задании. — У него было это. Королева будет довольна, когда мы доставим его ей.

— Я все слышал, — сказал он, но имел в виду именно пистолет.

Он слышал её сердцебиение, видел, как она отводила взгляд и держалась подальше от трупа, да и прекрасно понимал, что её первый порыв — возмущение от поступка Диего. Его Красная Шапочка была еще юна и не нюхала войны. Честно признать, для Диего эта война такого масштаба тоже была в новинку, но он все равно понимал, что нужно делать.

— Крепись, моя девочка, — порычал он, просовывая нос под её руку, чтобы ладонь оказалась на его макушке. — Обдумай все хорошенько и представь, что было бы, оставь мы его в живых. Только тогда ты осознаешь, что иначе нельзя. Мы на войне. Либо он. Либо мы. Я. И ты. А будь на нашем месте кто-то из братьев, этот человек сделал бы ровно так же, как я. Ты это понимаешь, моя маленькая.

Ей было тяжело, сердце не сбавляло свой ход. Это было не просто убийство. Это было хладнокровное убийство, когда враг даже не мог защититься. Низкий ход, особенно со стороны, казалось бы, благородного зверя. Но Диего не мог рисковать ни собой, ни своей самкой, ни тем более королевством.