Империя Дикого леса

— А разве я не предупреждал? — спросил Эсбен, по очереди глядя на всех сидящих у костра. — Я ведь предупреждал. Я говорил, что будет непросто. Даже сам Алексей от этой идеи не в восторге. В конце концов, он вытащил главное колесо, как только узнал, что его воскресили. Я раньше говорил и скажу это снова: даже у меня есть кое-какие сомнения по поводу этичности того, что мы собираемся сделать.

— Может, вы и правы, — согласилась Прю. — Но я все равно не могу забыть о том, что говорило Древо. У него должна была иметься причина.

— Ты выяснила, что случилось с Каролем? — спросил медведь.

— Нет, — сказала она. — Но у меня есть зацепка. — Она вытащила из кармана записку, которую нашла в папке Кароля Грода, и подала медведю. Тот поставил банку и попытался подцепить листок, стуча крюками друг о друга; наконец Прю догадалась потянуться к нему и надеть листок на правый крюк, как на булавку.

— Спасибо, — поблагодарил Эсбен и в свете костра стал разглядывать написанное. — Приходи сегодня, значит? А к какому древу?

— К Сухому, — подал голос барсук Нил. — Без вариантов.

— К этой старой развалине? — изумился Эсбен. — Я думал, его давным-давно забросили.

— Синод опять у власти, — объяснила Прю. — И, судя по тому, что я видела, дела у него идут в гору.

Медведь пару секунд почесал подбородок кончиком левого крюка, а потом сказал:

— У моего дедушки был пунктик по поводу Сухого Древа. До самой смерти алтарь в доме держал.

— Да уж, — добавил Нил. — Это не первое их возрождение. К сожалению, и я говорю это как истинный патриот и сторонник революции… — он произнес эти слова, почтительно обращаясь к Прю, — Спицы не особенно умело управляют государством.

Чарли слегка нахмурился, выслушав это заявление:

— Опасно сказано, гражданин Барсук. Но верно. Цель революции — в свободе, в личной свободе. Как отправная точка — замечательно, но безопасное и справедливое общество на одном этом не построишь.

Барсук кивнул, вытянув лапки к потрескивающему костру.

— Должен сказать, я сам немного устал от разглагольствований Спиц-радикалов, — на этих словах он вдруг торопливо дернул головой из стороны в сторону, проверяя, не подслушивает ли их кто-нибудь, притаившись поблизости.

— Не бойтесь, — успокоила Прю, заметив его движение. — Тут вы в безопасности.

— За такие разговоры на вас могут и донос настрочить, — сказал барсук. — Я ничем не хочу бросить тени на революцию, Дева, уж вы это знаете.

Прю кивнула.

— Я сдал свою фуражку, — сказал Чарли, — когда разглядел, что творится. Радикалы взяли идею революции и превратили ее просто-напросто в оправдание бандитского беззакония. По крайней мере, Синод заботится о людях, а не только о себе.

— Это да, это верно, — подтвердил Нил.

— Но разве им можно доверять? Халифам? — спросил Эсбен, расправляясь с особенно жестким ломтем вяленой говядины. — Если, конечно, это они предложили тебе с ними встретиться.

— Наверно, придется, — пожала плечами Прю. — Кароль у них. Ну, или, по крайней мере, они знают, где он.

— Я считаю, тут как минимум нужно быть начеку, — сказал медведь. — Мы до сих пор даже не выяснили, кто подослал к тебе лис-перевертышей. Возможно, как раз Синод.

— Но они хотят помочь, — возразила Прю, нахмурившись. — Зачем им меня, э-э-э, устранять?

— Времена непростые, Дева, — Чарли погладил бороду. — Каждый — друг, и каждый — враг.

Все четверо погрузились в задумчивое молчание. Пламя потрескивало и взметалось над костром; барсук, медведь и человек передавали друг другу пакетик с кусочками сушеного манго. Наконец Прю глубоко вздохнула и сказала:

— Пора?

— Думаю, пора, — кивнул Нил.

Эсбен встал, чтобы проводить Прю, и отечески похлопал ее по плечу.

— Осторожней там, — попросил медведь. — Не теряй головы.

— Так точно, — был ее ответ.

— И потренируйся свистеть, — добавил он.

Улыбнувшись, она отвернулась от костра. Барсук, бородач и Велосипедная Дева втроем скрылись во тьме леса.

Медведь вернулся на свое место и принялся бодро ворошить крюками горящие ветки. Желудок, кое-как наполненный раздобытой Прю провизией, дал покой мыслям. Через некоторое время Эсбен улегся на спину, подложив под голову полено, и обратил взгляд к хороводу звезд над головой в поисках Ursa Major — Большой Медведицы, своего любимого созвездия. Найдя его, он перевел взгляд с хвоста на яркую точку прямо над ним — это была ременная пряжка Игрушечного солдатика, созвездия, о котором рассказал отец, когда Эсбен еще был медвежонком. Отец говорил, это путеводная звезда всех умельцев, клепальщиков и любителей мастерить. Чувствуя, как засыпает, медведь задумался о лежащей перед ним задаче: воссоздании собственного величайшего шедевра, механического принца. Конечно, это будет тяжело, но он готов к трудностям. Ему нужны лишь руки, талантливые руки, и он полагал, что девочка Прю найдет их для него. Уже почти в объятьях сна он вспомнил своего старого товарища Кароля Грода, механика Снаружи; долгие часы, которые они проводили в трудах под крышей усадьбы. Вспомнил цвет лица старика, тон его голоса; родственную душу.