Империя для русских

По наблюдениям Е. И. Кириченко, одного из крупнейших специалистов по русской архитектуре и градостроительству середины XIX – начала XX в., в предреволюционной России по системе города-сада развивались рабочие поселки. Для удешевления строительства в них появились секционные дома – на 4 семьи, с приусадебными участками, примыкающими к дому со всех сторон. Наиболее зрелым воплощением идеи города-сада были пристанционные поселки. При станции возникал административный, церковный, культурный, торговый, школьный центр, окруженный односемейными усадьбами с садами-огородами.

До 1917 г. русский народ даже в городах продолжал жить в традиционной среде обитания, во вмещающем ландшафте, соответствующем укладу жизни русского этноса. Потому мы были не только быстроразвивающейся страной, с темпами экономического роста выше, чем в Китае при Дэн Сяопине, но и страной с быстро растущим населением. В XIX – начале XX в. русский народ плодился и размножался на уровне лучших мировых достижений – не хуже таких «высокоэффективных» этносов, как чечены, афганцы или албанцы.

По подсчетам члена «Союза русского народа», великого русского химика Д. И. Менделеева, численность населения Российской империи к 1985 г. должна была составить 560 млн человек, а по новейшим оценкам П. С. Янычарова – более 600 млн, включая около 500 млн русских (православных великороссов, малороссов и белорусов). К сожалению, на деле оказалось меньше половины ожидаемого.

В XX в. идея города-сада получила громадное распространение на Западе, так что современный американский город, а тем более современный европейский, гораздо больше похож на традиционный русский город, чем город советский. Москвича, приехавшего в Лондон, больше всего поражает, что там почти нет многоквартирных многоэтажных жилых домов: почти все живут в односемейных домах с приусадебными участками. Соответственно, ни у кого нет нужды в даче – втором загородном жилье.

Америка считает себя «первой в мире страной пригородного типа». Американская пропаганда как всегда лжет. Мы, русские, и другие народы восточнохристианского суперэтноса, «Византийского содружества наций», были странами «пригородного типа», т. е. с городами, застроенными односемейными домами с приусадебными участками, задолго до Америки.

Но американский опыт тоже заслуживает внимания. Один по-настоящему умный американец Бил Левит создал альтернативу тому, что у нас называют «хрущебами» – дешевым многоэтажным многоквартирным домам. Вместо маленьких квартир было начато строительство дешевых односемейных домов с участками. Стандартный дом для американца из нижнего среднего класса – 74 кв. м, 4 яблони, холодильник и телевизор – стоил 8 тыс. долларов с рассрочкой платежа (ипотекой) на 20–30 лет под 10 % годовых. Сейчас этим домам уже полвека. С 1947 по 1951 под Нью-Йорком был построен Левит-таун, городок в 17,5 тыс. домов. Строилось по 36 домов в день, конвейерной сборкой (с широким разделением труда по операциям).

Разумеется, американский дом гораздо дешевле русского по природно-климатическим причинам. Дом системы Левита строился без фундамента, с тонкими стенами – там тепло, грунт не промерзает и не раскисает. Но и у нас, в средневековой Руси, был Лубяной торг – массовое деревянное срубовое жилье, которое продавалось готовым к сборке и собиралось очень быстро. Из готовых «полуфабрикатов» при Иване Грозном русский десант перебросил под Казань и возвел рядом с ней целый город Свияжск.

Бил Левит утверждал, что «если у человека есть свой дом и участок земли, то он никогда не станет коммунистом, потому что ему и без того есть чем заняться». А Хрущев, строя «хрущебы», строил не столько жилье, сколько коммунизм. Хрущев уничтожал Россию как «страну пригородного типа». Он уничтожал односемейные дома с подсобным хозяйством даже в деревне, чтобы все стали коммунистами (разумеется, за исключением партийной государственной номенклатуры, которая жила на «спецдачах» и готовилась стать новыми «рашенами»). И именно при Хрущеве рождаемость среди русских упала ниже, чем у кавказцев и среднеазиатов, сохранивших традиционный уклад жизни.

Смута. Разрушители русского общества и русского города

Порядок, противостоящий хаосу Смуты, есть корпоративная организация домохозяев, точнее – домосемейств. По-гречески это «демос», а по-русски – «общество». Полноценный гражданин во все времена у всех народов – женатый домохозяин, отслуживший в армии, «добрый отец семейства». Впрочем, на Руси, как и в античном Риме, это может быть и мать – «матерая вдова», возглавляющая домохозяйство после смерти мужа. По-римски domus – «очаг» есть и дом (усадьба, двор), и фамилия (семья). Настоящее общество, обеспечивающее порядок, – это организация крепких домохозяев. Смута наступает, когда общество оказывается ослабленным, а на поверхность всплывает прослойка людей, выпавших из общества.