Империя должна умереть

В результате в Думу проходит большое количество лояльных Столыпину кандидатов, хотя безоговорочно его поддерживает только «Союз 17 октября» во главе с Александром Гучковым, с разнообразными правыми дело обстоит сложнее. Сторонников Дубровина в Думе нет, зато есть Владимир Пуришкевич. Наконец, впервые в Думу проходит Павел Милюков, который становится лидером кадетской фракции. Кандидатуру Струве кадеты даже не включают в избирательный список.

Новая Государственная дума собирается 1 ноября — и сразу демонстрирует, что будет работать совсем иначе. Во вступительной речи Столыпин обвиняет левых «в открытом разбойничестве, развращающем молодое поколение», и говорит, что им «можно противопоставить только силу». Депутаты аплодируют. Новый председатель Думы Николай Хомяков обещает членам правительства, что даже кадеты «будут их ругать только для очистки совести». Впрочем, на одном из первых заседаний даже с кадетами случается проблема. Один из самых известных земцев, вдохновитель знаменитого тверского воззвания императору 1894 года (про «бессмысленные мечтания») Федор Родичев в присутствии Столыпина произносит эмоциональную речь о судебном произволе. Скоро нынешнее правосудие назовут «столыпинским галстуком», говорит Родичев, изображая жестом петлю вокруг своей шеи. Правые депутаты и октябристы начинают возмущенно кричать, вскакивают с мест. Столыпин и все министры покидают зал. За ними бежит председатель Хомяков. Потом выходит и Родичев в окружении однопартийцев. Дочь Столыпина Мария вспоминает, что ее оскорбленный отец решает вызвать депутата на дуэль и даже посылает к нему секундантов. Но коллеги по Думе пытаются уладить вопрос: Родичева вызывают в министерский павильон, он извиняется перед премьером. Через час он повторяет извинения публично — с думской трибуны. Депутаты же голосуют за то, чтобы изгнать Родичева из Думы на 15 заседаний.

Очевидно, что это воспитательная процедура, которая должна установить новую схему отношений между законодательной и исполнительной властью. Полгода назад ни Зурабов, ни Церетели не извинялись за свои слова — теперь одних извинений уже недостаточно.

Еще одним характерным эпизодом в работе новой Думы становится голосование по вопросу об осуждении политического террора. Особого смысла в этом нет, но Столыпин настаивает. В этот раз депутаты принимают декларацию подавляющим большинством.

Александр Гучков, лидер октябристов, становится новой «правой рукой» Столыпина. Он считает, что Дума и правительство должны эффективно взаимодействовать, и берет на себя роль постоянного посредника между Столыпиным и депутатами. Он встречается с премьером в среднем два раза в неделю, рассказывает ему про настроения среди депутатов и организует беспрепятственное принятие правительственных законопроектов.

Самым ярким моментом в жизни третьей Думы становится обсуждение убыточности российских железных дорог. Павел Милюков, примеряющий на себя роль лидера оппозиции и главного, хоть и осторожного, оппонента правительства, в Думе заявляет министру финансов Коковцову, что он требует создания парламентской комиссии, которая бы разобралась в этом вопросе. Министр отвечает, что ему это предложение кажется неприемлемым: «У нас, слава Богу, нет еще парламента». Левые свистят, правые, как вспоминает Коковцов, реагируют на его слова «бурей аплодисментов».

Скандал вызывают вовсе не слова министра финансов. Уже после его отъезда из Думы председатель Хомяков, призывая к порядку, говорит: «Я не имел никакой возможности остановить министра финансов, когда он сказал свое неудачное выражение», — и просит воздержаться от обсуждения его слов. Теперь Столыпин приходит в ярость — он считает, что члены Думы не имеют права давать подобные характеристики министру, он не видит никакой бестактности в словах Коковцова, зато слова Хомякова считает недопустимыми. И председатель Думы извиняется за то, что повел себя «некорректно» в отношении министра.

Одновременно проходят суды над представителями предыдущих дум. Процесс 55 депутатов-социалистов объявлен закрытым — для «сохранения общественного порядка», в знак протеста подсудимые отказываются от защитников и удаляются из зала суда. Заочно они признаны виновными и отправлены на каторгу. Основными аргументами суда являются решения зарубежных съездов РСДРП, призывающие к революции в России.

Судят и депутатов первой Думы, подписавших «выборгское воззвание». Все они приговорены к трем месяцам тюремного заключения. Когда бывший глава Думы Муромцев выходит из зала судебного заседания, его забрасывают цветами — и затем полицейские сопровождают его в Таганскую тюрьму.

Глава 9 В которой фанат искусства Сергей Дягилев и религиозный фанатик Илиодор пытаются быть независимыми от государства и даже использовать его в своих интересах

Русский шик в Париже