Империя Габсбургов

— Нет, — сказал человек и дружески хлопнул императора по колену. — Жаркое из телятины!

— Мы не знакомы друг с другом, — заметил тогда Иосиф. — А теперь моя очередь заставить вас отгадывать. Кто я?

— Солдат? — спросил незнакомец.

— Может быть, — ответил Иосиф, — но я могу быть и чем-то другим.

— Для офицера вы выглядите слишком молодо, — сказал незнакомец, — но, может быть, вы полковник?

— Нет.

— Майор?

— Нет.

— Главнокомандующий?

— Нет.

— Но не губернатор?

— Нет.

— Но кто же вы тогда? — незнакомец улыбнулся и пошутил: — Не император же?

Теперь уже Иосиф хлопнул соседа по колену:

— Вы угадали.

Смущенный незнакомец хотел выйти из кареты.

— Нет, — сказал Иосиф, — я знал, кто я, когда предложил вам сесть, я только не знал, кто были вы. Ничего не изменилось, давайте продолжим наше путешествие.

Как сказал один французский придворный, у Иосифа была тысяча выдающихся качеств, которые, к сожалению, были непригодны для императора. Казалось бы, его скромность, простота, остроумие не могли не вызывать симпатии, почему же в конце недолгого правления его ненавидели?

Как пишет историк Я. Шимов, Иосифа называли «революционером на троне». Его система взглядов на государство, права и обязанности монарха сложилась довольно рано. Он изложил их в первой из нескольких записок-трактатов, переданных Марии Терезии. Это сочинение было написано по-французски, называлось Reveries («Мечты» или «Грезы») и содержало вполне конкретную программу государственных преобразований, которые молодой эрцгерцог считал необходимыми. В основе концепции молодого императора лежали две идеи, верность которым Иосиф сохранил до конца своих дней: абсолютизм как основа проведения энергичных реформ в духе Просвещения и новый экономический порядок, благодаря которому могли финансироваться необходимые государственные расходы.

Мария Терезия интуитивно выбрала приблизительно такое же направление своей деятельности, недаром ее называют «бессознательно просвещенной государыней». Но Иосиф подходил к государственным проблемам более решительно. Прежде всего, в отличие от матери, он считал аристократию паразитическим сословием, а ее консерватизм и стремление любой ценой сохранить свои привилегии — главным препятствием на пути обновления государства. Монарх, с точки зрения Иосифа, всего лишь первый чиновник государства. Государство же, по мнению Иосифа, является высшей ценностью, а служение ему — долг монарха и всех его подданных. Политическое кредо Иосифа II можно сформулировать так: «Все принадлежит государству…»

Иосиф принес с собой на престол огромное желание как можно лучше устроить жизнь своих подданных и укрепить могущество своего государства. У него было множество самых разных замыслов, которые он торопился осуществить. Он старался успевать как можно больше, чтобы привести все в порядок, и работал, как одержимый, начиная с восходом солнца, создавая новые законы и переделывая старые — жажда преобразований не давала ему покоя. Он писал своему брату Леопольду: «Любовь к отечеству, благо монархии — вот единственная страсть, которая меня одушевляет и под влиянием которой я готов предпринять, что угодно». Но реформатором Иосиф был, если можно так выразиться, умозрительным. Популярная в то время философская школа отрицала ценность исторического опыта, все, что было достигнуто обществом, считалось отжившим предрассудком. Преобразования императора были основаны на отвлеченных принципах, которые соотносились только с указаниями разума и «естественным правом». «Возлагая на себя наиболее славную из европейских корон, — писал император, — я намерен поставить философию законодательницей моего государства; на основании ее принципов Австрия должна получить совершенно новый вид. Внутреннее управление подвластных мне областей требует радикальной перемены; привилегии, фанатизм и умственный гнет должны исчезнуть, каждый из моих подданных будет пользоваться прирожденными ему естественными правами».

В чем заключалась программа? «Монархия, — писал Иосиф, — должна состоять из совершенно сходных по своим учреждениям провинций, представлять собой единое целое, к которому следует применить одинаковую систему управления. Как скоро это будет достигнуто, прекратится всякое отчуждение, всякое соперничество между различными областями и народностями. Различия по происхождению и вероисповеданию должны исчезнуть, и тогда все граждане будут считаться братьями, стараясь посильно помогать друг другу».

И, воплощая в действие свои принципы, уже на второй день после своего воцарения Иосиф издал закон о свободе вероисповедания. Он был очень умеренным, но впечатление произвел очень сильное и в Австрии, и во всей Европе. За ним последовал целый ряд других законов, направленных против влияния Рима. Встревоженный Папа Пий VI сам приехал в 1781 году в Вену, чтобы встретиться с Иосифом.