Империя грез (СИ)

– Дети ночи! Ваше время пришло! Выходите и вы поиграть со мной! – эхо от ее неестественно громкого призыва разлетелось по горным ущельям и сводам вокруг, сотрясая злой полумрак и само основание древней горы. Оно было резким и очень неприятным, словно в руке вдруг лопнул хрустальный бокал с вином, порезав в кровь пальцы и беззащитную ладонь.

Очень долгое время не происходило совсем ничего. Она терпеливо ждала, задумчиво и немного рассеяно глядя перед собой. На лице ее была отвлеченная улыбка и из-за нее пришедшая напоминала спящую, смертельно ядовитую змею, которая на некоторое время позабыла кто же она на самом деле такая и что именно делает тут. В конце концов огромные стальные ворота со скрипом стали отворятся вовнутрь. За ними тоже жила непроглядная чернота, которая пульсировала, дышала и будто даже скалилась, как голодный волк, перед которым открыли дверь его клетки, освобождая от долгого плена. Но одно было совершенно точно, пришедших к храму никакой даже самой зловещей темнотой напугать было невозможно. Из храма вышел человек в светло-серой рясе жреца, он твердой походкой уверенно и по-хозяйски двинулся в сторону позвавшей его девушки. На ее лице при виде вышедшего к ней фигуры проступило вдруг глубокое презрение, смешенное с отвращением и возможно даже с зарождавшейся ненавистью.

– Позови мне принцессу Эребу-Халсай. У нас к ней дело, не терпящее отлагательств, – глядя вышедшему в глаза, достаточно спокойно потребовала она.

Жрец засмеялся в голос и эхо от его смеха не было слышно так, словно он был тенью на стене, а голос его не был настоящим и просто померещился всем, кто сюда пришел.

– Кто вы такие? Как осмелились вы придти сюда и что-то требовать от нас?

– Меня зовут Бьянка. Мои враги часто зовут меня Злюка. Госпожа Бьянка для тебя, гнусное ничтожество. Мы, посланники Белого круга, желаем говорить с правительницей ночи немедленно. Сделай что приказано, пока я не начала терять терпение и тебе не стало больно.

– Я жрец дома Крейна. Мое имя Варойа-Хаб и я старший из венценосных вампиров, служащих культу "Яростной крови". Я живу тут уже не одну сотню лет и никто не смеет указывать мне, что я должен делать стоя на своей земле и земле тех, кто меня породил таким, какой я сейчас. Убирайтесь откуда пришли, в багровый вихрь ада, поближе к извечным мучениям. Божественная принцесса не общается со всяким сбродом лишь потому, что он ходит незримым путем и уж тем более она ничего не делает по чей-то воле, кроме своей собственной.

– Не хочешь ты себе помочь, – голос ее заскрипел вдруг, как скрепят осколки мокрого кремния под тяжелыми копытами боевого коня.

– Убирайтесь обратно во мрак! – твердо и возвышенно потребовал жрец и глаза его потеряли цвет и стали светлыми как вода, выдавая зверя, жившего внутри него. – В противном случае на ваши головы обрушится вся ярость детей ночи! Адепты всемогущей смерти не потерпят демонов на своей земле. Ни их деяний, ни слов проклятых знаний первородного хаоса.

– Пустые угрозы! – Бьянка нахмурила тонкие брови и почему-то засмеялась, перестав вдруг скалится от злобы.

Она вытянула руку вперед и резко сжала ее в кулак, схватив ей лишь темную пустоту перед собой. Что-то мягко хрустнуло, словно она раздавила в ладони сырое яйцо. Жрец крови при этом вдруг резко содрогнулся, будто она схватила его за горло или прямо за бьющееся сердце. Бесцветные глаза жреца округлились и он схватился бледными руками за грудь. В глухой тишине гор, нарушаемой лишь их голосами, снова послышался влажный хруст.

– Слушай меня очень внимательно, гнусное насекомое….

Варойа-Хаб сдавленно застонал и опустился перед ней на колени, уперевшись одной рукой в камень под ногами, а другой будто пытаясь вырвать себе сердце под одеждой, костями и плотью. Его поразил удар острой боли в груди и эта боль была такой силы, что казалось он уже с трудом понимал, что теперь его окружало и разом перестал вообще что-либо соображать впервые за долгие столетия.

– Немедленно позови сюда Эребу-Халсай или, клянусь всеми силами зла, ты сейчас все свои внутренности намотаешь сам себе на руки.

Она дернула сжатый кулачок чуть сильней и горы эхом повторили истошный крик старого вампира. Бьянка чуть разжала пальцы и тело, лежащее у ее ног, издало сдавленный вздох облегчения будто вампир вынырнул из ледяной проруби, в которой пробыл пока у него не кончились даже воспоминания о том, что такое воздух, которым можно дышать.