ИМПЕРИЯ ГРУ

Здесь надо отметить, что деятельность легальных сотрудников военной разведки в Китае проходила в условиях жесткого контрразведывательного режима. В Чунцине контрразведка Чан Кайши, которой руководил генерал Дай Ли, вела за всеми советскими представителями круглосуточное наружное наблюдение и даже установила в занимаемых ими помещениях аппаратуру прослушивания. А в Яньане наблюдением за советскими представителями занималось бюро безопасности ("Гонаньбу"), одно из подразделений спецслужб КПК, руководителем которых был Кан Шэн.

Находящиеся в Китае сотрудники Разведупра вели работу не только по китайской армии, по и по армиям других государств. Так, весной 1941 года от французского военного атташе полковника Ивона, представляющего в Чунцине правительство Виши, были получены сведения о стратегии и тактике вермахта во время захвата Франции. От него же поступала информация о переброске немецких войск из оккупированной Франции к западным границам СССР¹³⁶.

Но самое пристальное внимание уделялось японским вооруженным силам, и особенно частям Квантунской армии, расположенной непосредственно у дальневосточных границ Советского Союза. Начиная с 1936 года советская военная разведка фиксировала наращивание ударной мощи Квантунской армии, выдвижение ее частей все ближе к советской границе, активизацию работы 5-го (русского) отдела 2го (разведывательного) управления японского Генштаба. Все это говорило о том, что японская армия планирует ряд вооруженных столкновений с частями РККА. А после бегства 13 июня 1938 года в Маньчжурию начальника Дальневосточного управления НКВД Г.Люшкова, передавшего японцам сведения об охране советской государственной границе, командование Квантунской армии решило, что благоприятный момент для нападения настал. 29 июля 1938 года части Квантунской армии вторглись на территорию СССР в районе озера Хасан. Но уже 9 августа советские войска выбили японцев с территории СССР, а 10 августа была достигнута договоренность о прекращении военных действий.

Следующий вооруженный конфликт, начавшийся в мае 1939 года в районе Халхин-Гола, также не стал неожиданностью для СССР. Уже в начале 1939 года в Разведупре получили сведения о интенсивных работах на железнодорожной линии Харбин — Цицикар — Хайлар и строительстве железнодорожной ветки Ганьчжур — Солон, что в совокупности с поступившими данными о движении японских воинских эшелонов позволяло сделать вывод о намерении командования Квантунской армии вторгнуться в Монголию, с которой у СССР был заключен договор о взаимопомощи. Ценная информация о Квантунской армии была получена и разведотделами 1-й и 2-й Отдельных Краснознаменных армий от китайских партизан в Маньчжурии. Взаимодействие разведотделов с партизанами было налажено весной 1939 года, после указания наркома обороны СССР К.Ворошилова и наркома НКВД СССР Л.Берия от 15 апреля 1939 года, в котором говорилось:

"В целях наиболее полного использования китайского партизанского движения в Маньчжурии и его дальнейшего организационного укрепления Военным советам 1-й и

2-й ОКА разрешается в случаях обращения руководства китайских партизанских отрядов оказывать партизанам помощь оружием, боеприпасами, продовольствием и медикаментами иностранного происхождения или в обезличенном виде, а также руководить их работой.

Из числа интернированных партизан — проверенных людей небольшими группами перебрасывать обратно в Маньчжурию в разведывательных целях и [в целях] оказания помощи партизанскому движению...

Начальникам УНКВД Хабаровского и Приморского краев и Читинской области предлагается оказывать Военным советам полное содействие в проводимой работе, в частности в проверке и отборе из числа переходящих со стороны Маньчжурии и интернированных партизан и передаче их Военным советам для использования в разведывательных целях и переброски их обратно в Маньчжурию"¹³⁷.

В результате неожиданного нападения у японцев не получилось, а в ходе контрнаступления советской армии 20-31 августа 1939 года японские войска были разбиты. Маршал Г.Жуков, говоря о работе войсковой разведки во время боев на

Халхин-Голе, дал ей следующую оценку: "Многие командиры, штабы и

разведывательные органы в начале боевых действий показали недостаточную опытность. Перед разведкой ставились многочисленные задачи, часто невыполнимые и не имеющие принципиального значения. В результате усилия разведорганов распылялись в ущерб главным целям. Часто и сами разведчики вводили командование в заблуждение своими предположительными выводами, построенными только на основе тех или иных признаков и умозаключений...

Однако, несмотря на все эти неблагоприятные обстоятельства, нам удалось организовать разведку и получить от нее ряд ценных сведений"¹³⁸.