Империя и воля. Догнать самих себя

• ясный ответ на вопросы: кем трудиться, где трудиться, на кого трудиться, ради чего трудиться — связанный не только с индивидуальными желаниями и стремлениями человека, но и с общенациональной задачей размещения и совершенствования производительных сил.

Мы призываем путинский «термидор»

Главный вопрос эпохи — когда и каким путем произойдет переход от промежуточной компромиссной путинской формации к «Пятой империи», к новому имперскому проекту. Черты этого проекта уже описаны — в том числе в разных работах и выступлениях многих членов Изборского клуба. Одни при этом делают акцент на евразийском характере будущей империи. Другие — на динамическом консерватизме и русском православном традиционализме, который при этом создает комфортное пространство для мусульман, буддистов и других иноверущих. Третьи — на том, что в новой империи произойдет естественное возрождение тех сильных черт советского проекта, которые были отброшены и разрушены в 90-е годы (речь идет об отборе именно сильных свойств, доказавших свою оправданность, а не тотальном возврате в СССР). Четвертые постулируют инновационный характер будущей империи, ее глубокое проникновение в парадигму нового технологического уклада, без чего она не сможет выстоять в борьбе цивилизаций. Пятые указывают, что она укрепится в своем противопоставлении мировой верхушке, управляющим капиталистическим миром кланам с их механизмами виртуальных денег и специально придуманных экономических рычагов доминирования, с их оторванностью от реальной экономки, от производства благ. Есть и другие нюансы и оттенки того многоголосого мировоззрения, которое являет Изборский клуб.

Главный вопрос эпохи — сумеет ли государство выйти из компрадорской ловушки, из-под опеки оффшорной аристократии на столбовой путь национального развития или, под влиянием интересов этих групп, фактически являющихся филиалом мировой финансовой олигархии, Россия вновь опрокинется в Смуту.

Главный вопрос эпохи — сумеет ли государство выйти из компрадорской ловушки, из-под опеки оффшорной аристократии на столбовой путь национального развития или, под влиянием интересов этих групп, фактически являющихся филиалом мировой финансовой олигархии, Россия вновь опрокинется в Смуту. И тогда под знаменами «Болотной площади», под знаменами мнимых «красных» и мнимых «белых», под обманными лозунгами свержения диктатуры, завоевания свободы, честных выборов, показной ненависти к коррупции, под лукавыми спекуляциями на экологии природной среды, защиты прав меньшинств и прочая и прочая — на смену не очень симпатичному путинскому режиму придет нечто гораздо худшее. Придет революция паразитов, лицемерно присваивающих право судить и обличать других так, как будто они новые жрецы новой церкви. Они уже и сегодня присвоили это право обличать «подлецов», «фарисеев» и «палачей». Однако совесть правозащитников, которые очень жалеют Ходорковского и очень не любят Лукашенко, очень сочувствуют извращенцам и очень не сочувствуют верующим христианам — это не совесть русского народа. У нас разные совести, разные церкви и разные боги.

В первую Смуту в XVII веке исходом ее стала реставрация прежней системы (Минин и Пожарский, Земский собор). Во вторую победила антисистема (Ленин и Троцкий, Коммунистический интернационал). Именно антисистемностью большевизма по отношению к России как цивилизации объясняется продолжительный террор большевиков — притеснения «бывших», искоренение духовенства, коллективизация с массовым уничтожением крестьянства. Но и сама антисистема, в соответствии с принципом смены волн, пожирает собственных детей и постепенно перерождается. Изнутри «малого народа» выявился диктатор, который год за годом изничтожил «ленинскую гвардию», и впервые осуществил, пусть еще не прочный, сплав «красного» и «белого», вернее модерна и традиции. Сделал он это ради жизнеспособности государства.

В третью Смуту антисистема вновь победила (семибанкирщина, всесилие олигархов, обокравших богатейшую страну, перевертышей, конвертировавших советскую власть в постсоветскую «власте-собственность»). И сегодня, когда история приблизилась к новому «термидору», «термидорианскому перерождению» (так «малый народ» называет начало своего конца, предел своему разгулу), они пытаются взять окончательный реванш. Потому что в противном случае им не удержаться.

Изборский клуб придает форму тому глубинному сопротивлению Большого Народа, народного духа, которое, казалось бы, уже иссякло. Мы не охранители режима, сложившегося в 90-е ельцинские годы на костях миллионов преждевременно умерших и на трупиках миллионов не рожденных детей.