Империя - I

Поэтому не исключено, что этот собор, возведенный в XVI веке, был задуман не только как символ ордынских завоеваний (взятие Казани и т.д.), но и как символ всей Великой – «Монгольской» империи. Которую в Москве того времени надеялись возродить. Необходимость создания Третьего Рима в Москве появилась лишь после того, как произошел окончательный религиозный разрыв между православной Русью и мусульманской Турцией-Атаманией.

В XV веке Константинополь брали еще вместе. Но затем, в самом конце XV века религиозный раскол стал непреодолимым. Чтобы не воевать с мусульманами за Константинополь – Иерусалим, решили перенести Иерусалим на новое место – в Москву. Отсюда и аналогия с Константином Великим. См. выше. Как Константин Великий ушел из Старого Рима и создал Новый Рим – Иерусалим, так теперь и московские цари-ханы XV-XVI веков создают Третий Рим – Иерусалим в Москве.

Начало положил Иван III или столетием позже Иван IV.

Полный Иерусалимский облик Москва должна была приобрести при царе-хане Борисе «Годунове». Многое было подготовлено, собирались начать строить Храм Соломона – Святую Софию. Но тут началась Великая Смута на Руси. Память об этом великом замысле осталась в виде храма «Иерусалима» – Храма Василия Блаженного и Лобного Места на Красной Площади.

Несколько десятилетий спустя патриарх Никон решил все-таки построить Иерусалим, хотя и не в Москве, но – рядом. До сих пор под Москвой существует никоновский Новый Иерусалим. Он тоже задумывался с размахом, собирались возвести Вифлеем и другие евангельские святыни.

Весьма многозначительно, что такое предприятие Никона сразу было истолковано как его желание стать иерусалимским патриахом [133], с.175. Старинный портрет Никона см. на рис.12.14. Отсюда следует, что в то время «Иерусалим» еще воспринимался как символ, который можно «переставлять по карте» и присваивать тому или другому географическому месту. «Иерусалим» считался был как бы синонимом «центра православия», «церковной столицы». И центр этот мог перемещаться. Сегодня – здесь, завтра – там. Как это, кстати, происходит и со светскими столицами.

Никон, как известно, был лишен сана патриарха. В частности, и за его Новый Иерусалим [133], с.175. Больше подобных попыток – переноса Иерусалима – не делалось.

И понятно почему.

рис.12.14

После мятежа Реформации и романовского переворота на Руси, по-видимому в XVII-XVIII веках, уже договорились считать Иерусалимом небольшое поселение Эль-Кудс в современной Палестине. Строительство других Иерусалимов выглядело бы теперь уже как вызов «исторической правде».

Между прочим, традиция возводить на Руси православные соборы с куполами в виде казацкой или османской=атаманской чалмы просуществовала по крайней мере до XVII века. Вот, например, один из храмов XVII века в Нижнем Новгороде. Это известная Рождественская Строгановская церковь, стоящая близко от берега Волги. Вход в церковь по лестнице на второй этаж. Ее купола покрыты спиральными витыми узорами и очень похожи на купола московского собора Василия Блаженного. Яркие спиральные полосы на куполах образованы здесь чешуйками различных цветов, поэтому черно-белая иллюстрация, приводимая в нашей книге, несколько скрадывает это великолепие, прекрасно видное на цветной фотографии.

Наверное, раньше многие русско-ордынские соборы имели подобные витые купола-чалмы. Но потом Романовы сменили архитектурный стиль, и немногие уцелевшие на Руси храмы такого вида стали восприниматься как нечто редкое и необычное.

9. 3. «Русь и Иерусалим – там, где истинная вера»

Повторим еще раз, что вплоть до XVII века понятие Иерусалим имело, по-видимому, не совсем тот смысл, что сегодня. Сегодня мы привыкли к тому, что Иерусалим – это некий определенный город, географическое место на карте. Однако похоже на то, что в средние века был другой взгляд на само понятие Иерусалим. По-видимому, Иерусалим мог иметь смысл Центра Вселенской церкви. Менялся центр – передвигался и Иерусалим.

Средневековые источники донесли до нас непривычный для сегодняшнего человека религиозный взгляд на географию. Согласно этому взгляду, география была привязана не к месту, а к вере. Некоторые знаменитые христианские названия оказывались привязанными в сознании средневекового человека не к конкретному месту, а к значению этого места для церкви. Мы уже привели пример с «Иерусалимом». Любопытно, что и название «Русь» тоже, вероятно, относилось к числу таких религиозных названий.

«Символический образ Святой Земли – Святой Руси, хорошо известный по духовным стихам, в которых «имена светской политической географии перебиваются с географией религиозной, по которой Русь там, где истинная вера»» [133], с.13.