Империя иллюзий

На словах Загребной похвалил такие действия, а мысленно восклицал от удивления: «Да что же там творится! Мать родную дочь даже похоронить не желает! Вот так дела! Что такого эта Бинала натворила? Вроде мне она показалась умной, сдержанной и очень упредительной. Неужели ввязалась в сообщество каких-нибудь заговорщиков? Ох уж эти наследники! Так и норовят загнать родителей как можно раньше в могилу, чтобы самим вскарабкаться на трон и безраздельно править! Неужели и моим детям такое грозит? Кошмар!»

– Так вот, мой ответ ее величеству, – продолжил он вслух, – сам я приеду немедленно. А вот князя здесь нет, не более как полчаса назад он уехал так же неожиданно, как и появился. Сказал, что у него много других срочных дел в столице. Куда отправился конкретно, тоже не сказал. Так что…

– Понял, ваше сиятельство, – бодро отчеканил курьер, передавая пустой кубок слуге и устремляясь к своему коню. – Так и передам нашей владычице.

Загребной тоже больше не стал терять ни минуты. Поспешил во внутренние покои, дабы принарядиться в более франтоватые одежды, но перед этим шепнул многозначительно Люсии:

– Вот видишь, все в порядке. Мне кажется, Сагицу просто хочет поплакаться кому-нибудь в жилетку. А по поводу визита ко мне графа постараюсь отбрехаться прямо на ходу. Фантазии у меня хватит. Отправляйся немедленно и помни: я тебя обожаю!

Конечно, после таких слов не помешал бы поцелуй при общем скоплении всего народа, но позволить себе подобное прощание влюбленные пока не могли. Демонесса только печально вздохнула и поплелась к своему больеву. Как ни хотелось расставаться, а надо.

Семен тем временем вернулся в свою спальню, распечатал письмо от Алексея и стал читать, продолжая переодеваться. Ему казалось, что в этот день его уже ничто не удивит, но после прочтения послания от старшего сына он оказался не просто удивлен, а поражен до глубины души. Из всего потока новостей приятным и стабильным оказались только отношения между молодоженами, так неожиданно взошедшими на престол Мрака. Они оказались настолько гармоничными и прекрасными любовниками, что их отношения заставляли умиляться даже тех, кто видел своих идолов издалека. Причем подавляющее большинство подданных просто боготворили монаршую пару. Дошло до того, что самым популярным сувениром в королевстве стала глиняная композиция из двух фигурок обручаемой парочки и каждая семья почитала за хороший тон иметь подобный сувенир в доме на самом почетном месте. Еще больший ажиотаж вызывали литографические портреты молодой королевской пары, но тут уже цена кусалась, и не каждому обывателю подобное произведение искусства было по карману. К сожалению, некоторые спекулянты воспользовались случаем и на волне моды стали сбывать низкокачественные поделки как из глины, так и из бумаги, а порой даже догадаться про пол изображенного существа не представлялось возможным. Их ловили, судили, но…

Да и не это оказалось наиболее важным. Основные, глобальные изменения появились на политической карте континента. И виной этому стала прежде всего война, которую такой неудачной для себя провокацией начали военные из Орлов Заката. Как выяснилось во время захвата и полной оккупации султаната, однородность его населения оказалась совсем не такой, как предполагали в соседних государствах. Там насчитывалось несколько этнических автономий, парочка сразу возжелавших полной независимости княжеств и даже два небольших королевства с правомочными наследниками местных корон. Пустить все эти набирающие силы процессы на самотек два короля-союзника побоялись. Да и слишком уж отчетливо и политически грамотно показал Алексей королю Долины Гейзеров, к чему может привести всего лишь один-два не вовремя решенных после подобной оккупации вопроса.

Описание последствий союзного венценосного коллегу сильно впечатлило. Поэтому он довольно быстро согласился на создание единого императорского правления над любыми малыми территориями. Вполне естественно, что его как более старшего по возрасту и предложил Алексей на пост «потешного» императора. И все вроде бы к тому шло, как в самый решительный день принятия полного вассалитета от прибывших правителей всех маленьких государств и королевства Мрак король Филлигрен Третий предложил титул императора Алексею Справедливому, сам первый принес присягу и поклялся поддерживать своим мечом и собственной жизнью.