Империя инков

Поскольку целью подобных левоэкстремистских организаций являлось уничтожение всего существующего мирового порядка, последователи «Сендеро» не только взрывали бомбы в городах, но и систематически истребляли представителей традиционного крестьянского самоуправления в деревне. В этом смысле «Сендеро» была враждебна индейцам, но поскольку она боролась с «буржуазной» городской культурой, она нашла в Перу значительную поддержку. Подавляющее большинство рядовых сендеристов были индейцами и метисами по происхождению.

Прямого отношения к наследию Тауантинсуйю «Сендеро» все же не имела. За возрождение государства Инков, скорее, взялось бороться «Революционное движение Тупак Амару», имевшее основные базы в горных районах южного Перу (оплотом «Сендеро» был более северный департамент Аякучо). «Тупак Амару» защищало ценности индейской крестьянской культуры и продолжало традиции кечуанских восстаний первой половины XX века, чьи лидеры несколько раз провозглашали себя «Инками». Обе революционные организации рассчитывали захватить власть в обстановке всеобщего хаоса и из тактических соображений иногда действовали сообща. Близкие к позиции «Тупака Амару» идеи распространялись и в Боливии. Полвека назад Р. Рейнага провозгласил там создание Боливийской Индейской партии с целью построения нового общества на основе современной техники и социальной системы инков. Это казалось чудачеством, однако сходные лозунги были достаточно популярны в крестьянской среде. Более консервативные и прагматические политики стран Латинской Америки, не разделяя социально-утопической программы революционеров, обращались порой к образу империи инков как к символу единства и величия континента, грядущего триумфа особой латиноамериканской цивилизации.

В 1992 году президентом Перу стал перуанец японского происхождения Альберто Фухимори. Ему удалось разгромить леворадикальные движения, уничтожая без суда и следствия многие тысячи их сторонников, и провести либеральные экономические реформы. Республика Перу отступила от края пропасти, на которой стояла. Дальнейшая судьба президента была типичной – его справедливо обвинили в коррупции и нарушении прав человека и в 2000 году он был вынужден бежать из страны. Позже Фухимори вернулся и был приговорен к тюремному заключению. Осужден был и его ближайший соратник и руководитель спецслужб Владимиро Ильич Монтесинос. Свое имя он получил от родителей коммунистов, но политически принадлежал к крайне правым.

Поражение, которое потерпели «Сендеро луминосо» и «Тупак Амару», имело важные последствия для изучения прошлого Центральных Анд. В Перу вернулись зарубежные археологи, многие из которых в начале 1990-х годов покинули страну и стали работать в Эквадоре или Коста-Рике. Арест А. Гусмана в 1993 году и освобождение заложников, захваченных террористами в японском посольстве в декабре 1996 года, ознаменовали начало нынешнего расцвета перуанской археологии.

Несколько по-иному развивались события в Боливии. Леворадикальные настроения привели там не к разгулу террора, а к победе Эво Моралеса – индейца-аймара из бедной семьи, ставшего президентом после выборов 2005 года. Чем закончится этот эксперимент, пока трудно сказать. Археологам в Боливии всегда было труднее работать, чем в Перу, зарубежным исследователям вести в стране самостоятельные раскопки нередко вообще запрещали. Однако в последние десятилетия такие препятствия были в значительной мере устранены.

Инки и «социализм»

Идеальным образом Тауантинсуйю вдохновлялись не только в Латинской Америке, но и в Европе. На рубеже XVI и XVII веков приехавший из Перу в Испанию, на родину отца, метис ставший известным под именем Инка Гарсиласо де ла Вега, написал свои знаменитые «Королевские комментарии».

Инка Гарсиласо де ла Вега. Художник Франциско Гонзалес Гамарра

Это была попытка не только сохранить память об обществе, с которым Гарсиласо связывала кровь матери, но и создать литературную утопию, близкую по духу произведениям Мора и Кампанеллы. То, что эта утопия долго воспринималась не как сочинение, отражающее духовный мир автора и его окружения, отмеченное печатью своей эпохи, а как достаточно объективное историческое повествование, есть факт уже не инкской, а европейской истории. Реально представить себе индейскую империю, живя совсем в ином мире за океаном, европейцам XVII века было еще труднее, чем нам. Поэтому сведения о Тауантинсуйю почти неизбежно должны были подгоняться под какой-то готовый стереотип. Таковым оказался образ разумно устроенного государства с мудрым, властным и справедливым правителем. Одновременно книга Гарсиласо и сама, в силу таланта и знаний автора, поддержала живучесть этого стереотипа. Политически актуальной «История» Гарсиласо оказалась в Перу, где после восстания Кондорканки испанские власти даже конфисковали ее экземпляры.