Империя Карла Великого и Арабский халифат. Конец античного мира

Король лангобардов Дидье по-прежнему лелеял и вынашивал честолюбивые планы стать властелином всей Италии. В январе 773 г. папа римский Адриан обратился к Карлу Великому с просьбой о помощи в защите от Дидье. Карл Великий немедленно откликнулся на эту просьбу и двинулся с войсками в Италию. Пока его армия осаждала Павию, где был блокирован Дидье, Карл Великий направился в Рим, чтобы принять участие в ежегодном праздновании Пасхи в 774 г. Он предстал на этом празднике как великий благодетель церкви и Святого престола — будущего Ватикана. Он не только подтвердил, но и значительно преумножил дары, сделанные его отцом папе римскому: под контроль папы передавались теперь герцогства Сполето и Беневенто, а также Венеция и Истрия. Затем Карл Великий вернулся в Павию, которую Дидье сдал в июне 774 г., и провозгласил себя королем лангобардов, чтобы окончательно решить таким образом лангобардский вопрос.

До этого титул Карла полностью звучал так (точнее сказать, он соглашался, чтобы его называли так): славный муж Карл, Божьей милостью повелитель франков. А теперь так: повелитель франков и лангобардов, а также патриций римский.

Из этого нового титула можно сделать вывод, что для Карла, хоть это и было совсем не то, чего добивался папа, титул короля лангобардов был гораздо важнее статуса римского патриция; последний имел для него откровенно второстепенное значение. Король франков стал повелителем Италии. Его власть и его держава, берущие начало в основанной на германских традициях Австразии, распространились вплоть до берегов Средиземного моря. Но Карл не обосновался в Риме, как не стал ни он, ни его держава частью средиземноморской цивилизации. Он не стал средиземноморцем потому, что остался северянином — там были его корни и родная среда обитания. С тех пор Италия и папство втянулись в его орбиту и тяготели к северу вместе с ним и ядром его державы. Карл предоставил Лангобардскому королевству некоторую автономию, но направил туда графов округов из франков, которые были своего рода наместниками. Что же касается земельных владений, то многие земли были предоставлены в распоряжение франкской церкви, в частности были присоединены к крупным епархиям Франкии.

Что касается папы, то он пытался относиться к этому патрицию, который, в конце концов, получил власть в Кверси именно из рук Стефана II, просто как к защитнику папства. Однако именно здесь было заложено коренное противоречие, носящее судьбоносный характер. Прежде всего, защитник всегда охотно становится хозяином того, кого защищает. Пипин такой линии не придерживался и к этому не стремился; он согласовывал свою политику с политикой папы, сохраняя верность данному слову. Карл не был связан ничем подобным, и именно ему предстояло стать хозяином того, что он защищал. Тот факт, что он принял статус патриция лишь после того, как покорил Лангобардское королевство, говорит о том, что он рассматривал этот статус как свой военный трофей; это его добыча, которой он сам и добился. Что же касается папы, который начиная с 772 г. уже не датировал свои послания — папские буллы, — отталкиваясь от времени восхождения на престол византийского императора, а с 781 г. датировал их, основываясь на восхождении на папский престол папы римского, то он явно стремился к расширению своего влияния и своей власти. Однако он столкнулся с сопротивлением этому со стороны лангобардского принца, стоявшего во главе Беневенто, и патриция Сицилии, который управлял Сицилией, Калабрией и герцогством Неапольским от имени византийского императора, или, по крайней мере, делал вид, что управляет от его имени.

Карл не собирался уступать папе Италию. Он был королем лангобардским и хотел стать владыкой всего Апеннинского полуострова. Так, когда он побывал в Риме во второй раз, а это было в 780 г. на Пасху, то вновь вернулся к своему заявлению, сделанному тогда, когда он еще не покорил лангобардов, и не позволил папе установить контроль над Сполето; герцог, возглавлявший это герцогство, признал власть Карла.

С другой стороны, Византийская империя, где после смерти Льва IV императрица Ирина отказалась от иконоборчества, предлагала Карлу сближение и примирение. В 781 г. из Константинополя прибыло посольство просить у Карла от имени молодого императора руки его дочери Ротруды; в результате было объявлено об их помолвке. Очевидно, что это был совсем неподходящий момент для ссоры с византийским императором, поэтому Карл не мог поддержать действия папы, направленные на приобретение территорий, которые находились под контролем Византии.