Империя Карла Великого и Арабский халифат. Конец античного мира

Теодор и Адриан прививали жителям Британии, ставшим новообращенными христианами, культурные традиции Античности и обучали их правильной классической латыни, которую не приходилось коверкать, приспосабливая к нуждам повседневной жизни, поскольку в обиходе в Британии использовали англосаксонский язык. Таким образом, английские монастыри получили классическое античное наследство напрямую, без всяких посредников. Аналогичным образом в XV в. ученые из Византии привнесли в Италию не огрубленный и вульгаризированный греческий язык, которым пользовались «на улице», а тот настоящий классический греческий, который преподавали в школах.

Таким образом, англосаксы стали преобразователями одновременно и языка, и церкви. Церковь скатилась в откровенное варварство, и это проявлялось в общем упадке церковной жизни: страдали нравственные устои священнослужителей, изучение латыни, церковные службы, грамотность и письменные труды. Для того чтобы преобразовать и возродить церковную жизнь, нужно было изменить к лучшему положение во всех этих областях. Отныне вопросы знания грамматики и письма напрямую связывались с вопросами веры и долга пастырского служения. Чистота веры восстанавливалась вместе с чистотой языка. Римская организация церковной жизни, включая проведение обрядов и служб, которую англосаксы приняли и усвоили практически сразу, распространилась по всей Европе вместе с латинской культурой. Именно последняя дала те шедевры, которые стали составной частью явления, названного каролингским Возрождением, — его деятелями были Павел Диакон, Петр Пизанский и Теодольф. Однако важно понимать, что это возрождение носило сугубо церковный характер и затрагивало лишь церковь и церковную жизнь. Оно никак не затронуло народ, который не имел о нем никакого представления. Это было одновременно и возрождение античных традиций, и разрыв с римскими традициями, который был вызван захватом Средиземноморья арабами-магометанами. Светское (мирское) общество того времени было чисто сельскохозяйственным и военным; латынь в нем более не была востребована, и миряне ею не пользовались. Латынь теперь была языком лишь замкнутой касты священнослужителей, которая все более и более отрывалась от народа, считая себя его поводырем, которому предназначено свыше наставлять людей на путь истинный. В течение столетий образование и знания можно было получить только в церкви. Это привело к тому, что, с одной стороны, для получения знаний и приобщения к культуре требовалось больше усилий и настойчивости, а с другой — такая возможность предоставлялась немногим. Всесторонне образованные и культурные люди имелись, но это было исключением, а не правилом. Каролингское Возрождение совпало со временем практически полной неграмотности мирян.

При Меровингах миряне еще умели читать и писать, но при Каролингах ситуация изменилась на противоположную. Карл Великий, пытавшийся привить обществу культуру и образование и давший толчок каролингскому Возрождению, сам не умел писать, как и его отец Пипин Короткий. Не следует придавать слишком большое значение его попыткам, хотя они были вполне искренними, привить культуру и тягу к знаниям среди королевского двора и своей семьи. Для того чтобы сделать императору приятное, некоторые царедворцы стали учить латынь. Такие люди, как Эгингард, Нитард и Ангильберт, были своего рода переходящими светилами, яркими кометами, которым было суждено лишь промелькнуть на небосклоне среди общего мрака невежества. В целом следует отметить, что стремление к приобретению знаний и повышению культурного уровня абсолютно не коснулось большей части аристократии; это «движение к высотам культуры» заинтересовало лишь тех ее представителей, которые хотели сделать карьеру в церковной иерархии.

В эпоху Меровингов для зачисления на королевскую службу от мирян требовался определенный уровень культуры и образованности; особенно если речь шла о более или менее ответственных должностях. При Каролингах же те образованные люди, которые по-прежнему требовались, например, для работы в королевской канцелярии, набирались из числа священнослужителей. А поскольку система госуправления, точнее сказать, королевского управления, на этом уровне и заканчивалась и, соответственно, в большом количестве управленцев не было необходимости, то и образованность не была востребована и государство умудрялось существовать при практически неграмотной верхушке. Подавляющее большинство графов округов наверняка были неграмотными. Тип образованного сенатора-землевладельца эпохи Меровингов исчез вместе с самой эпохой. Аристократия более не говорила на латыни, и, за редкими исключениями, которые лишь подтверждали правило, почти вся была неграмотной[261].