Империя крови

Когда отряд вернулся к месту стоянки, молодые амазонки, прибывшие ранее, уже оделись в обычное платье женщин этого племени и почти ничем не отличались от соплеменниц. В лагере воительниц, впрочем, как и у гирканцев, царил порядок: каждый занимался своим делом, и встречать возвратившихся вышла только Паина, предупрежденная дозорными. Она ничуть не удивилась, увидев варвара, и на ее суровом лице не дрогнул ни один мускул, когда она сухо кивнула ему, будто последний раз они виделись сегодня утром или, в крайнем случае, вчера вечером.

— Здравствуй, Паина! — спрыгивая с коня, приветствовал ее киммериец. — Рад тебя видеть в добром здравии. Слышал краем уха, что в ваших краях опять какие-то беспорядки? — Он внимательно смотрел на амазонку, ожидая ответа.

— Как обычно, — мрачно бросила Паина. — Нашей Акиле вечно неймется, и она пожинает плоды своих поступков.

— Ты слишком требовательна к своей повелительнице, — усмехнулся Конан. — Клянусь хвостом Нергала, все ваши беды оттого, что вы живете совершенно невозможной, на мой взгляд, жизнью… — принялся развивать он свою теорию, но, увидев, как исказилось лицо собеседницы, решил не раздражать ее: — Впрочем, это не мое дело. Мне сказали, — переменил он тему, — что ты собираешься выступить на днях, чтобы прийти на помощь вашей правительнице?

— Да! — коротко ответила амазонка. — Я думаю, через пару дней мы будем готовы.

— А оружия у вас хватает? — осведомился Конан.

— Неподалеку есть один торговец оружием, Давас, — сказала Паина. — Завтра я направлю к нему отряд.

— Давас? — встрепенулся варвар. — Я его хорошо знаю. Пару лет назад мы с ним встречались. Если хочешь, к нему могу съездить я…

Тут киммериец не удержался, чтобы легонько не шлепнуть по округлому заду пробегавшую мимо него одну из пленниц гирканцев, которых те, наконец, с видимой неохотой выпустили из своих рук.

Девушка бросила на него сердитый взгляд, но промолчала, видя, что одна из знатнейших женщин ее племени снизошла до разговора с киммерийцем.

— Хорошие девчонки, — протянул варвар, проводив взглядом обнаженных молодых женщин, которые легкими шагами устремились к лагерю амазонок. — Но стервы первостатейные, — ухмыльнулся он. — Чуть не отправили меня на Серые Равнины. Вот ваше воспитание. Никакого уважения к прославленному воину.

— Ты, наверное, приставал к ним, как всегда, — фыркнула Паина, и впервые за время их разговора на ее лице появилось какое-то подобие улыбки, — а наши девочки, сам знаешь, постоять за себя умеют.

— Клянусь Кромом, и в мыслях не было! — воскликнул варвар. — Просто-напросто они так воспитаны, что любого мужчину готовы съесть живьем…

— Что ты говорил о Давасе? — перебила его амазонка, которую больше интересовала иная тема. — Он твой приятель?

— Во всяком случае, — ответил киммериец, — мы с ним расстались по-доброму. Если хочешь, могу предложить свои услуги.

На том и решили, и на следующее утро киммериец в сопровождении двух гирканцев выехал из лагеря и направился вдоль берега моря на запад. Они вели с собой в поводу несколько лошадей, на которых собирались привезти оружие для сотни новых девушек из войска амазонок. Конан рассчитывал управиться за три-четыре дня. Главное — застать Даваса на месте. С тех пор как они виделись, прошло несколько лет, и Конан не мог поручиться, что туранец не оставил промысел.

Покачиваясь в седле под мерный цокот конских копыт, варвар предался воспоминаниям о недавних годах, когда шторм, разразившийся на Море Бурь, или отце Океанов, как называли море Вилайет, чуть не лишил его жизни. Его, привязанного к жалкому обломку корабельной мачты, несколько дней носило по вздыбившимся волнам, и варвару оставалось только молить богов, чтобы он не потерял сознания, когда волны вынесут его к берегу, и успел разрубить путы, пока его не расплющит в лепешку о прибрежные скалы. Наверное, тогда его мольбы были услышаны, потому что киммериец, хотя и не помнил как, но очнулся живым в темной низкой хижине из грубо отесанного камня среди бочек, ящиков и тюков. Это и была самая северная лавка из обширной торговой сети братьев Кир из Аграпура, которой управлял туранец Давас. Достойный негоциант прогуливался по берегу затихшего после бури моря Вилайет в надежде найти что-нибудь ценное среди выброшенных на берег обломков кораблекрушения и наткнулся на Конана, который не подавал признаков жизни.

Туранец уже хотел было сбросить его в воду, резонно полагая, что духи утонувших моряков должны обитать в море, но «утопленник» вдруг застонал, и это спасло его. Давас предложил тогда киммерийцу перезимовать вместе с ним, но беспокойный характер не позволил Конану просидеть несколько лун на одном месте.

Варвар отправился наниматься на службу к одному из местных князьков, именующему себя королем Одоаком.