Империя Масок (ЛП)

— Я знаю, — кивнула она и глубоко вздохнула. — И, так или иначе, это была бы большая потеря. В моей жизни было немало боёв, и я совершенно точно могу сказать, что ты был рожден для владения мечом. Какая разница, аристократ ты или нет?

 Она горько покачала головой.

— Я веду Игру лучше большинства придворных, и я же — ублюдок доярки и солдата, что был в увольнении. Всё что нам говорят — ложь. А лгут нам, чтоб мы знали своё место.

— Возможно, —  Мишель пожал плечами, пытаясь казаться равнодушным. — Но мы все же пробились.

Мельсендре снова грустно улыбнулась.

— Твоей хозяйке, по крайней мере, не безразличны судьбы простолюдинов. Это достойно уважения. Я слышала, она заставила университет принять в ученики мало того что простолюдина, так еще и эльфа... Ах, вот оно что.

Её печаль вдруг улетучилась, и к ней снова вернулась её самодовольная кошачья улыбка. Мишель выругал себя за то, что он, дурак, позволил себе завязать разговор с орлесианским бардом и решил, что сможет вызвать её сочувствие. Холодное всеобъемлющее чувство страха нахлынуло на него, но лицо его осталось бесстрастным.

— Что?

— Я уже говорила, что выросла на ферме.

Теперь Мельсендре сидела рядом с ним, словно они были старыми друзьями.

 — Жизнь там была ужасно унылой, поэтому я сбежала при первой же возможности и начала жить по-новому. Даже имя сменила. Уверена, ты сочувствуешь, — она игриво толкнула его локтем. — Но я до сих пор помню кое-что. Когда скрещиваешь белую корову с чёрным быком, телята получатся с чёрными и белыми пятнами. Когда скрещиваешь серую кобылу с чёрным жеребцом, жеребёнок получится серый... Однако он может, когда вырастет, произвести на свет чёрного жеребёнка. Словно небольшое количество чёрного остается в крови. Так происходит у рогатого скота, лошадей, и... Ну, в общем-то, у всех.

Она знала.

— Но когда человек, — продолжала Мельсендре таким тоном, будто обсуждала погоду, — сходится с эльфом, их потомок всегда будет человеком. Никаких эльфийских ушей, больших красивых глаз — обычный человек. Его невозможно отличить от других людей, — она посмотрела на Мишеля и добавила: — Если только он сам себя не выдаст.

Мишель сглотнул.

— Гаспар хотел тебя устранить и велел мне найти информацию, которую он мог бы использовать против тебя. Однако он также велел не убивать тебя, если только в этом не будет необходимости. Он такой джентльмен, — ухмыльнулась она. — Он будет ужасно рад, когда я расскажу ему, что ты простолюдин и прячешься за чужим именем. А представь, что он сделает с Селиной и её придворными, когда я скажу ему, что ты ещё и сын остроухой шлюхи?

Она произнесла это жеманно, с такой улыбкой, словно выведала грязный маленький секрет. Довольная собой, она ждала от Мишеля мольбы о милосердии или предложения сделки получше. А может, она опять играла с ним, выискивая способ получить больше информации, словно хорошо обученная шпионка и интриганка, кем она и являлась.

Сэр Мишель изо всех сил ударил её лбом в лицо. Она отшатнулась, а он перекатился на спину и, опустив руки вниз, провёл их под согнутыми ногами. Руки были все ещё связаны, но он дотянулся до головы Мельсендре. Он накинул петлю ей на шею и начал затягивать верёвку с такой силой, что вместо криков у неё вырывалось лишь судорожное бульканье.

— Я — сэр Мишель де Шевин, — прорычал он, ещё сильнее натягивая веревку.

Мельсендре, теряя силы, вытянула кинжал из ножен на бедре. Но прежде чем она успела пустить его в ход, Мишель дёрнул руками вверх, а затем резко обрушил их вниз, сильно ударив Мельсендре головой о землю. Она обмякла, и он ударил ещё раз. И ещё.

— Я — сэр Мишель де Шевин.

Не встретив сопротивления, он выхватил кинжал из её руки и разрезал связывающие его верёвки. В следующую секунду он был уже свободен и стоял над ней.

Она всё ещё дышала.

— Я — сэр Мишель де Шевин, — повторил он, опустился на колено рядом с Мельсендре и резким и точным ударом окончил ее жизнь.

Когда он поднялся, люди Гаспара уже прибыли.

* * *

Бриала выросла, веря в Создателя и следуя Песни Света. Она потеряла большую часть этой веры в тот самый миг, когда кровь её родителей окрасила пол личной императорской библиотеки. И хотя Фелассан неохотно знакомил её с уроками эльфийских богов, она начала с почтением относится к Андруил, Богине Охоты.

Она думала, что сбрасывает с себя оковы Церкви, однако у неё до сих пор невольно бежали мурашки по спине, когда она наблюдала, как Фелассан практикуется в магии.

Наставник Бриалы поднес перо ко лбу, закрыл глаза и провёл по нему рукой. Перо на мгновение засияло, как будто вечернее солнце вдруг ярко осветило его. Фелассан кивнул.

— Пройдёмся?

И, ничего больше не сказав,  тронулся с места.

— Что ты ощущаешь, когда делаешь это? — спросила Бриала, шагая рядом с ним. Они направлялись в сторону трущоб, столь неподходящее место для защитника Селины. Она кивнула продавцу эльфу, которому помогла в прошлом году. Он ответил ей едва заметной улыбкой.

Фелассан, казалось, тщательно обдумывал вопрос. Наконец он посмотрел не неё и ответил:

— Покалывание.