Империя наших надежд

Я моргаю несколько раз, рассчитывая, что картинка изменится, и на месте парня, которого я так ждала и искала, окажется кто-то иной. Мне плевать кто, но только не Рафаэль. А это именно он. Смеётся и, прижимая Саммер к себе, что-то говорит ей на ухо, а она откидывает голову, демонстрируя ему выпирающую из лифа платья грудь. Ладонь Рафаэля лежит на ягодицах Саммер, и он шлёпает по ним. А она, продолжая хохотать, поправляет платье и посылает ему воздушный поцелуй, отходя от него и скрываясь в толпе. Рафаэль следит за ней с нескрываемым интересом, словно хищник, готовый снова забрать свою жертву к себе и растерзать её. Довольный хищник. Законченный ублюдок.

У меня грудь горит от унижения, краха всех грёз и ощущения огромного ржавого гвоздя, который мне резко вбили туда. Мне хочется плакать и орать одновременно, наброситься с кулаками и на Саммер, и на Рафаэля. Мне хочется сдохнуть прямо на этом месте.

Я не знаю, откуда берутся силы. Я не знаю, как в этот момент мой разум заставляет меня поступить иначе и сохранить достоинство… имитацию достоинства, потому что с каждым шагом, направляясь к Рафаэлю, я рассыпаюсь на кусочки.

Замечает меня и дёргается в сторону, намереваясь убежать. Плохо. Больно. Безобразно жестоко.

Успеваю перекрыть ему проход в другую часть дома и останавливаюсь напротив. Его лицо с радушного и милого для Саммер меняется на ледяную маску ненависти. Я этого не заслужила.

Моя ладонь разжимается, и рамка с фото падает на пол, разбиваясь на несколько кусочков, как и моё сердце.

– Поздравляю, – единственное, что я произношу. И меня не слышно.

Я больше не могу… даже в глаза его наглые не смотрю. Грязь всегда остаётся грязью. И никакая дорогая одежда её не скроет.

Толкаю Рафаэля плечом и протискиваюсь сквозь толпу. Меня душат слёзы, но я вспоминаю все минуты, когда мне было так больно. Признание матери. Безразличие отца. Очередное признание матери. Предательство Рафаэля. Наказание от Рафаэля. Попытка спастись от смертельного укола Рафаэля. Поиск гроба и места захоронения Рафаэля. Измена Рафаэля с Саммер.

Я уже не сомневаюсь в том, что каждое слово, сказанное им, было ложью. У меня нет причин, чтобы искать ему оправдания, и я больше не желаю этого делать. В данный момент в моей голове только месть и огромная дыра, усиливающая мои ощущения.

– Мира!

Направляюсь к дому, игнорируя крик Сиен. Мне больше не нужна дружба. Мне больше не нужна любовь. Мне ничего не нужно, кроме как спрятаться, зализать свои раны и подняться, чтобы затем вновь оказаться в мире предательства и преступлений, чтобы понять, насколько я стала ничтожна, и в какую безмозглую дуру меня превратил Рафаэль.

Когда я влетаю в свою спальню, то сразу же хватаю сумку. Нахожу мобильный и включаю его. Жду… мои пальцы трясутся, как и всё тело, от холода. Мне так холодно. Мне так больно. Сообщения начинают приходить друг за другом. Сиен. Белч. Сиен. Сиен. Белч. Сиен. Круговорот этих двух имён, и только. Ни одного звонка. Ни одного сообщения от него.

Сколько раз я говорила себе не верить им? Этим людям, которые окружают меня? Сколько раз меня били, насилуя душу и тело, унижали, топтали и изводили? Сколько раз я должна снова пройти через это, чтобы, наконец-то, до меня дошло – я ищу не там и не то, что мне суждено? Сколько раз?

С криком сожаления, прорвавшегося сквозь моё сердце, бросаю телефон в стену. Мне хочется драть себя ногтями, только бы облегчить своё состояние. Я теперь прекрасно понимаю Оливера, почему он выбрал постоянный дурман. Там не так больно. Там тихо. Там хорошо. Там нет прошлого и будущего. Там всё спокойно. Там нет эмоций. Там одна тишина.

Назло взять и вернуться, показать, что меня ничто не волнует. И то, как меня использовали. И то, как меня нагло кинули без объяснений. Кинули! Меня! Эмиру Райз! И кто? Какой-то нищий проходимец, умеющий только языком чесать! Дура! Чёрт возьми, какая я дура! А вот Саммер умна, вовремя подсуетилась, и… он снова с ней? Опять?

Меня теперь трясёт не от холода, а от ярости. Беззвучной. Бурлящей внутри. Безумной. У меня даже алая пелена перед глазами от желания оторвать кусок мяса у кого-то и сожрать его на глазах у всех, а лучше сердце у этого ублюдка вырвать! Да, вырвать и побрезговать его есть, а бросить в дерьмо именно так, как он поступил со мной!

Разворачиваюсь, собираясь устроить такое веселье, о котором никто не забудет никогда. Я уничтожу сразу всех. Возьму и уничтожу. Сотворю то, чего от меня не ждут. И мне плевать на реакцию отца, пусть, наконец-то, и он меня выбросит, чего уж время тянуть.

Едва только делаю шаг в гостиную, как моментально натыкаюсь на фигуру, скрытую в темноте. В нос ударяют едкая вонь спиртного и знакомый, приторно болезненный аромат.

– Пошёл на хрен отсюда, – сквозь зубы цежу я, изо всех сил толкая Рафаэля в грудь.