Империя наших надежд

Достаю пистолет и иду. Я сумасшедшая в своей любви. Я так хотела её. Я так её ждала. Я так любила её. Я так сильно увлеклась ей, что не заметила, как снова осталась одна.

– Чёрт, Мира, тебе же сказано было…

Выставляю руку вперёд, целясь в одного из парней в доме братства. Другие ребята выскакивают на шум и замирают.

Перевожу пистолет на других и снова на предателя. Они все меня предали. Они поддержали его. А я дура! Дура! Я любила его! Я любила его больше, чем жизнь! Я любила!

Парни расступаются.

– Мира… – тихий и напуганный голос Белча.

А мне не больно. Больше не больно.

Уверенно подхожу к рамке с фотографией главы братства. Он улыбается. Тварь, улыбается и смеётся мне в лицо после всего того, что сделал со мной. Ублюдок.

Нажимаю на курок. Пуля летит прямо в фотографию, и раздаётся звон разбитого стекла.

– Теперь это точка. Так и передайте. С этого момента вы для нас враги, – мрачно произношу я и, опуская оружие, выхожу из дома в тишине.

Это конец. Мой конец. Они его планировали. Всё было подставным. Когда он с ней связался? Доброта Марджори при первом его появлении, словно они уже знали друг друга. Её помощь Рафаэлю, даже записи стирались, чтобы никто не мог ни в чём обвинить его. А остальное сделала я сама. Я обладала силой и властью. Я потеряла всё за секунду. Одну секунду, как только увидела его там.

Вхожу в свою комнату и включаю свет. Держу в руке пистолет, и не болит сердце. Ему просто больше невозможно болеть.

– Мира! – За спиной раздаётся крик Сиен, и она влетает в спальню, закрывая за собой дверь.

– Белч сказал, что ты… о, боже, Мира. У тебя пистолет. Пожалуйста, не делай этого. Пожалуйста, Мира, поговори со мной, – умоляюще шепчет она. Чёрт, я и её подставила. Твою мать. Я подставила всех.

Подхожу к шкафу. Сиен шарахается от меня, и её глаза наполняются слезами. Достаю пакет и бросаю в него пистолет, с грохотом роняя на пол, и опускаюсь на постель.

– Ты была права. Во всём была права, – тихо произношу я.

– Мира, что случилось?

– Он никогда меня не любил. Ни разу не говорил мне правды. Каждое слово, каждое обещание, каждый шрам, каждая слеза, каждое признание – всё это было ложью. Он идеально отыграл свою роль, и теперь я увидела его истинное лицо, – горько усмехаюсь и поднимаю голову на подругу.

– Мира… – Сиен опускается на колени передо мной и дотрагивается до моих рук, скрытых перчатками.

– Ты была права, понимаешь? Ты была так права, а я дура. Я настолько сильно утонула в своей любви, что ничего не замечала. Боже, я хотела её убить, представляешь? Я всё распланировала. Я вырыла для неё могилу. Я подготовила место для её сожжения. Я всё просчитала в своей голове. Это было бы идеальное преступление. Я даже не думала о том, что, вероятно, у меня розовые очки на глазах, и я так отупела от желания быть кому-то нужной, что ни разу не приняла факта иного развития сюжета. Он был с ней. Он с ней не только трахался… у него на шее… засосы. И на груди тоже. Рядом со шрамами, которые я так любила. Это были мои шрамы, я так думала, а, оказывается, это тоже ложь. Я повелась на его сказки. Я повелась на предложение быть его навечно. А он? Он разбил мне сердце в который раз, или же оно было уже разбито и пыталось собраться из кусочков, но он наступил на них и раздавил всё. Почему не больно? Почему?

– Я ничего не понимаю, Мира. Ничего. Кого ты хотела убить? С кем он был? И кто он? Рафаэль? Ты застала его с какой-то девушкой? – Шепчет Сиен.

– Марджори. Рафаэль с ней на свидания ходил, а я наблюдала. Он трахал её здесь. В тот вечер, когда пошёл распечатать доклад. Он трахал её практически у меня на глазах. Мон шер… она зовёт его так. Представляешь? Она зовёт его так, словно это я. Но это не я. Он с ней живёт. Он был там. И я его чуть не убила. Мой палец был на курке. Я наставила на него пистолет, а он улыбался и даже не испугался того, что был на мушке. Просто закрыл дверь и отправился к ней, – незнакомым тонким голосом говорю я.

– О, господи. Марджори? Она-то ему зачем? Да вокруг было полно красивых девушек, но не старых, не…

– Она кукловод, Сиен. Она и есть кукловод, – подруга от шока падает на пол и изумлённо приоткрывает рот.

– Что? Ты… ты уверена?

– Абсолютно. Рафаэль знал об этом давно. Теперь я в этом тоже не сомневаюсь. Вероятно, он знал об этом с самого начала, а, может быть, вычислил её чуть позже. Он играл всё время за команду Марджори, но никак не за мою. Рафаэль строил своё королевство для неё, а моё разрушал медленно и очень точно. Он убрал всех и Оливера тоже. А я помогла ему. Я такая дура, ведь с этой минуты открыто объявила войну. Я не сдержалась. Я… моя рука опустилась, – поднимаюсь с кровати и обхожу Сиен.

– Рафаэль тоже кукловод. Теперь он знает, что я в курсе об их связи, и вряд ли оставит всё так, как было. Я сама нарвалась, и сама должна решить эту проблему. Мы должны бежать. У нас есть максимум два дня, не больше, – поворачиваюсь к подруге, а она поднимается и садится на кровать.

– Бежать? Ты… ты думаешь, что всё так плохо?