Империя ненависти

Глубоко вздыхая, я хватаю пропуск, затем направляюсь в кофейню за пределами здания, предполагая, что именно там Дэниел покупает кофе.

Затем останавливаюсь, когда замечаю, что название отличается от того, что было в моих заметках. Вбиваю его в приложение «Карты», и мне приходится совершить целую пятнадцатиминутную экскурсию пешком — на долбаных каблуках — чтобы наконец найти это место.

Почему он не может воспользоваться обычным кафе рядом с фирмой? А еще лучше то, что в Уивер&Шоу есть прекрасно оборудованный кафетерий, в котором все сотрудники берут премиальный кофе, но как он может быть ублюдком, если не пьёт свой кофе из какого-нибудь темного места вдали от главной улицы?

Как только я захожу внутрь, то удивляюсь тому, насколько маленький и уютный кофейный магазин, почти как в традиционном пабе. Хотя название у него итальянское — Dolcezza..

Сильный запах свежего кофе заставляет меня жаждать его самого, но один взгляд на цены, и я полностью меняю мнение.

Да, я просто возьму кофе в офисе.

После того, как я покупаю кофе для Дэниела, я кладу половину чайной ложки сахара, предполагая, что это относительно близко к одному грамму, о котором он говорил.

Когда я добираюсь до его кабинета, я потная, как свинья, и мои ноги кричат от боли после марафона, который я только что прошла.

Расправив плечи, я стучу в дверь, затем захожу внутрь на его:

— Войдите.

Я замечаю, что он смотрит на свои часы.

— Вы не только не принесли кофе вовремя, но и опоздали еще на тридцать минут.

— Кофейня находится в пятнадцати минутах ходьбы.

— Не моя проблема. Ускоряйте шаг.

Он щелкает пальцами, и это мой сигнал передать кофе.

Я протягиваю ему напиток и сдерживаю раздраженный вздох.

Он делает глоток, затем его губы кривятся.

— Разве я не сказал про один грамм сахара?

— Я примерно рассчитала.

— Это больше, чем один грамм, мисс Адлер, и больше не говорите «примерно».

Затем он выбрасывает стакан кофе в мусорное ведро.

Стакан, за которым я отправилась в ад и вернулась, теперь в мусорном ведре.

— Идите, купите мне новый и сделайте все правильно на этот раз. Я хочу, чтобы вы вернулись через двадцать минут, и вы отработаете упущенный лишний час.

Он, должно быть, издевается надо мной.

Я пристально смотрю на него, но нет, он не шутит. Он смотрит на меня с ожиданием.

Дэниел вздергивает подбородок в этой надменной, дерзкой манере.

— У вас проблемы с тем, что я только что спросил, мисс Адлер?

Ох, теперь я понимаю.

Он пытается заставить меня уволиться, не так ли?

Ну, он не знает, с кем, черт возьми, имеет дело.

— Нет, сэр, — говорю я, и на моем лице появляется еще одна фальшивая улыбка. — Я немедленно заменю кофе.

Я могу играть в твою игру, мудак.

Если это его форма мести, то я тоже в игре.

Посмотрим, кто продержится до конца.

Глава 3

Дэниел

Я рано научился превращаться в сытого кота.

Тип кота, который играет со своей добычей, мучая ее просто ради забавы. И поскольку он не голоден, процесс может продолжаться вечно, пока жертва либо не продолжит барахтаться от боли, либо не умрет от шока.

Это принцип, который я применяю в своей жизни с тех пор, как узнал об этом.

Я позаботился о том, чтобы никогда не быть голодным котом, который проявляет милосердие к своей добыче, и убедился, что играю с ними до тех пор, пока не буду удовлетворен.

Причина, по которой я решил стать адвокатом, также кроется в этом. Я избегал уголовного права и его ненужных хлопот и вместо этого выбрал международное право.

Таким образом, я могу накормить кота и никогда не позволять ему голодать. Со временем я стал известен как игрок юридического круга.

Не потому, что я на самом деле игрок, хотя так оно и есть, а потому, что я играю в игры. Независимо от того, психологическое это или манипулятивное, я не гнушаюсь играть в игры, чтобы выиграть дела для своих клиентов.

Я не ниже того, чтобы быть лучшим игроком, которого все хотели бы обыграть в суде.

Именно так я приобрел такую репутацию, когда люди дважды думают, прежде чем идти против меня.

Я веселый и смеющийся, пока не щелкну и не превращу все в игру.

Я играю в одну из них прямо сейчас. Игру, которая отличается от всех других игр, в которые я играл.

Обычно я играю только тогда, когда на девяносто процентов уверен, что выиграю. Десять процентов — это самый забавный фактор риска. На этот раз, однако, я не уверен, тот ли это процент или он немного ниже.

Возможно, выше, потому что я не остановлюсь, пока не сокрушу эту игру.

До тех пор, пока добыча не решит погибнуть сама.

Сидя за столом, я разглаживаю галстук и смотрю через пространство, отделяющее мой кабинет от кабинета Николь.

Она читает черновик контракта, который я попросил ее вычитать, одновременно отвечая на входящие звонки, что, очевидно, отвлекает ее, потому что она качает головой и перелистывает предыдущую страницу.

Откидываясь на спинку кресла, я наблюдаю, как трепещут ее густые ресницы на щеках, когда она смотрит на бумагу.

Как и вчера, ее волосы собраны в конский хвост, который подчеркивает мягкие контуры ее лица и пухлые губы оттенка персика.