Империя огня. Амнезия в подарок (СИ)

Супругой Брадо Тоглуанского оказалась женщина лет тридцати, одаренная ледяной нордической красотой: белейшая кожа с розовым подтоном безупречна, голубые глаза сверкают, как топазы, волосы – бледное золото. Черты лица длинноваты, правда, да и ростом красавица не вышла, но это уже придирки.

— Эньора Валерия, — представил меня Гелл, когда его супруга вышла к нам. — Наша гостья.

— Просто Валерия? — уточнила снежно-белая красавица, приподняв тонкую светлую бровку. Она невзлюбила меня сразу, с первого взгляда – это невозможно было не понять, не почувствовать.

— Пока – просто, — ответил Гелл. — Эньора, — обратился он ко мне, — перед вами первая дама Тоглуаны, эньора Кинзия Гелл.

— Мое почтение, — сказала я, склонив голову.

Первая дама Тоглуаны еще раз смерила меня взглядом и, даже не постаравшись изобразить радушие, сказала:

— Вы, вижу, сильно утомились в пути. Следуйте за мной.

В замке не было сыро, и не было темно – огонь, «живущий» в факелах на стенах, освещал и обогревал серые стены. Я честно пыталась запомнить, куда и как мы идем, но мой взгляд вместо этого бестолково цеплялся за другие вещи: я поглядывала на крутые кудри Брадо Гелла, на его широкую спину, а также на тонкую и изящную фигурку его светловолосой супруги.

Эула сказала, что Брадо Гелл давно женат, а раз так, почему они не выглядят парой? Часто ведь так бывает, что супруги, особенно после долгих лет вместе, становятся похожи. А эти разительно отличаются, как ворон и лебедь белая.

Впрочем, мне-то какое дело? В последнюю очередь меня должно заботить, каковы отношения четы Гелл. Главное, чтобы они хорошо относились ко мне, потому что я отныне в их власти.

Меня провели в красивую гостиную, оформленную в темных тонах. Многое на что можно было обратить внимание в интерьере, но больше всего меня заинтересовал огромный символ в виде трех языков пламени над камином, в котором резвился красно-рыжий огонь, не нуждающийся в подкормке.

— Символ вашего дома? — поинтересовалась я.

— Нет, символ Империи огня. А вот огонь в камине – наше родовое пламя. У каждого плада есть родовое пламя. Подойдите ближе, отогрейтесь. И позвольте, я помогу вам.

Мужчина снял с меня мокрый плащ и указал на кресло, стоящее у камина. Я взглянула на его супругу, стоящую с замороженным лицом (глаза – льдинки!), и, подойдя к креслу, опустилась в него.

На меня сразу повеяло ласковым теплом, и я протянула руки к огню.

— Располагайтесь, — вымолвила, наконец, госпожа Гелл. — Я распоряжусь подготовить для вас комнату и ужин.

С этими словами женщина отошла от меня, сочтя свой долг хозяйки выполненным; муж подошел к ней и сказал значительно:

— Девушка будет ужинать с нами.

— Но сегодня особый вечер, — прошептала женщина, но я услышала этот шепот. — К ужину я пригласила Гемму Террел.

— Мариан знает об этом?

— Разумеется, знает!

— Прекрасно. Значит, сегодня с нами будут ужинать две гостьи.

Тон мужчины, хоть и был мягким, не допускал возражений. Бедной госпоже Гелл пришлось смириться.

— Хорошо, — проговорила она сухо, — боюсь только, молодые воспримут ситуацию неоднозначно…

— Они воспримут ее так, как следует. Девушка устала и голодна. Пусть ей принесут горячий чай с пирогами. Я обещал ей пироги, — усмехнулся Гелл.

— Кто она, Брадо? — еще тише спросила женщина, но я навострила ушки, так что все равно разобрала каждое слово.

— Сюрприз. Черноволосый пламенный сюрприз.

— Для кого этот сюрприз? Не для Мариана ли?

— Нет.

— Тогда зачем она здесь? Она из Тосвалии, верно? Из обедневших? Одета так просто…

— Немного терпения. Скоро ты обо всем узнаешь.

Я почувствовала, что эньор смотрит на меня. Неужели он не мог хотя бы притвориться, что я ему не интересна? Разговаривает со мной довольно фамильярно, плащик снимает, поглядывает в присутствии жены… Неудивительно, что она так морозится! И неудивительно, что я ей так не нравлюсь.

Нашептавшись, супруги разделились: недовольная моим присутствием Кинзия вышла из гостиной, а довольный моим присутствием Брадо вернулся к камину. Заняв соседнее кресло перед ним, он протянул руку, и красноватый огонечек, играясь, прыгнул к нему прямо в ладошку.

— Как вы делаете это? — спросила я, завороженно глядя на ластящийся к пальцам Гелла огонек.

— Я плад, Валерия, как и вы.

— Но я такие фокусы делать не умею!

— Это не фокусы. Это общение.

— Ллара Эула сказала, что для управления огнем нужно много учиться.

— Верно, учиться нужно очень долго. Я учусь до сих пор.

— Раз так, почему у меня получилось создать белое пламя безо всякого учения?

Эньор улыбнулся, затем стряхнул огонечек с руки и тот погас.

— Белое пламя силы не имеет никакой. Это даже и не пламя, а так – призрак пламени, его тень. Оживить пламя, дать ему мысль, идею, силу, способен не каждый плад.

— Очень хочу освоить это искусство.

Брадо улыбнулся снова, при этом его темные глаза, не определившиеся, какими им быть – серыми или зелеными, замерцали.