Империя огня. Амнезия в подарок

— То, что благодати вы лишились, очевидно, — вздохнул Брадо. — Я велю врачу подняться к вам немедля.

Сказав это, он ушел; как только за ним закрылась дверь, я почувствовала себя такой несчастной и одинокой, что начала плакать, чем усугубила свое положение – нос совсем перестал дышать. Зря я так расклеилась: очень скоро Гелл вернулся вместе с очень высоким и очень худым в черном. Поприветствовав меня и заранее попросив прощения за возможную неделикатность, он потрогал мои лоб, щеки и шею сухими длинными пальцами, затем сунул руку под сорочку и пощупал осторожно живот.

— М-да, голубушка, знатно вы прихворнули, — с непонятным в данной ситуации весельем протянул врач. — Если ничего не делать, помереть можете.

— От насморка? — поразилась я.

— От лихорадки и отравления, — важно ответил тот и, отойдя от меня, стал копаться в своей сумке.

— Отравления?

— Вы перебрали вчера с вином, — напомнил хмуро Гелл.

— О нет, мой эньор, — заступился за меня врач, — вино здесь не при чем. Это отравление иного свойства. Люди драконова происхождения начинают болеть и слабеть, только если лишаются благодати. Мой вывод верен, эньора?

— Да-а-а, — выдохнула я, и бессильно опустилась на подушки.

Перед моим внутренним взором встало мерзкое и страшное зрелище: раздутый Блейн умирает на полу в Святилище… я спасла его, отдав свою благодать. Не значит ли это, что теперь умру я?

— Вы не умрете, — ответил на мой незаданный вопрос Гелл, и так уверенно, что я почти в это поверила. — Не дергайтесь, лежите спокойно и дышите ртом. Берегите силы.

Я послушно расслабилась в кровати и даже глаза закрыла, но тем выразительнее стало вырисовываться в воображении раздутое от яда тело… мое тело. Вот она, кара драконова! Вот оно, наказание за то, что я нагло вмешалась в дела ллары и подошла к Священному огню!

Так и знала, что тот инцидент мне аукнется!

— Я умру страшной смертью во цвете лет, так и не познав мужчину! — прошептала я в ужасе. — Какой кошмар!

— Эньора! — укоризненно протянул Гелл. — Что вы такое говорите?

— …Так и знала, что не надо было тянуть с этим, — продолжала шептать я; мне казалось, мое тело уже раздувается. — Какая унылая судьба – умереть девственницей!

— Вы не умрете!

Открыв глаза, я возмущенно посмотрела на Брадо и осведомилась тоном склочной сварливой старой девы:

— Вы можете дать гарантии, что я не умру? Вы найдете мне жениха, если я выживу?

Мужчина закатил глаза, и на подмогу ему пришел врач.

— Мы еще погуляем на вашей свадьбе, эньора, — пообещал он, склоняясь надо мной с неким пузырьком. — А теперь запрокиньте голову.

Я совершила ошибку – послушалась. Мне капнули чем-то в нос. Сначала я ничего не поняла, а потом…

Это был луковый сок, чистый луковый сок! Я резко дернулась, схватилась за нос, словно так могла помочь себе, и начала кататься на кровати. Ну все, я точно умру, ведь невозможно жить с прожженной слизистой!

— Процесс пошел, — удовлетворенно протянул врач, наблюдая за моими мучениями. — Лук – верное средство при насморке. Вот увидите, мой эньор, скоро девушке станет легче дышать.

— Что вы намерены делать дальше? — спросил Гелл.

— Девице надо выпить рвотного, чтобы вся гадость вышла, и пожевать чеснока. Еще бы хорошо натереть ее спиртом и прибавить огня.

Нос драло от лука, слезы теки ручьем, но, собрав все свои силы, я возразила:

— У меня жар, какой еще спирт? Добить хотите?

— Не спорьте, эньора, — встрял Гелл, сделав так, что пламя затанцевало вокруг меня на кровати, не трогая при этом врача. — Перед вами мастер своего дела.

— Мастер пыточных дел?

Врач рассмеялся, а вот мне стало совсем не до смеха – с такими методами лечения я точно не доживу до утра!

Глава 7

Я наотрез отказалась принимать рвотное. Врач попытался меня переубедить, но скоро сдался, а Брадо Гелл, явно недовольный тем, что ему приходится торчать в ночи в каморке у подозрительной сопливой девицы, заявил в третий раз, что я не умру и что этот фарс ему надоел. Сурово на меня поглядев, он сказал, что пришлет ко мне служанку, чтобы присматривала за мной, если станет хуже, и на этом все.

— Хорошо, — пробурчала я, утирая многострадальный нос.

Веселый врач, ничуть не задетый тем, что я отказалась ему довериться, пожелал мне скорейшего выздоровления и удалился вместе с эньором. На смену им пришла женщина лет сорока, полная и румяная; что-то в ее лице показалось мне знакомым.

Она назвалась Нерезой и сообщила, что будет мне прислуживать.

Пока я ошарашенно принимала тот факт, что мне будут прислуживать, Нереза подошла к выемке в стене, оставила на ней ключ от комнаты, и, развернувшись, посмотрела на меня сурово и требовательно, словно главная – она.

Я, в свою очередь, смотрела на женщину. Высокая, полная, но не толстая, и очень миловидная: кожа белая, как сметана, на щеках здоровый румянец, светлые густые волосы убраны в тяжелый узел. Почему она кажется мне знакомой? Где я видела эти карие глаза, этот крупный нос?

Ах да!

— В храме Великого Дракона я имела счастье познакомиться с прекрасной женщиной Улей, — сказала я. — Знаете такую?