Империя Оствер. Трилогия

— Да, надо делать ноги, — согласился я, кинул папку в сумку, которая весила около тридцати килограммов, и мы с Нунцем направились на выход.

Альера уходил последним и, прежде чем покинуть помещение, опрокинул на пол пару масляных светильников. Горючая жидкость разлилась по дереву. Вырвавшийся из темницы, в которую его заключили люди, огонь весело заполыхал. И, кинув в пламя обрывки каких‑то гардин и штор, Виран последовал за нами.

Спустя десять минут наша карета уже катила по тёмным улицам Герцогского города. Вокруг всё по‑прежнему было тихо и спокойно. Стражники на нас внимания не обращали, редкие прохожие тоже, и единственная заминка случилась на мосту, который мы проезжали всего полтора часа назад.

Как оказалось, выехать из Белого города — не проблема, а вот въехать в него в тёмное время суток можно было только после досмотра и проверки. В тот момент сердечко у меня сильно забилось, потому что связанного бастарда не заметить было нельзя, и я приготовился к драке с патрулём городской стражи, который перекрыл нам проезд. Но в дело вступил Альера, который не растерялся, а совершенно спокойно подозвал к себе старшего в наряде сержанта и сунул ему в ладонь пару золотых иллиров. После этого проезд был открыт, мы миновали мост и вскоре благополучно и без происшествий добрались до тихой улочки с арендованной нами конюшней в паре кварталов от дома мадам Кристины Ивэр.

Эхарт занялся лошадьми и каретой, а мы с Вираном перетащили пленника в конюшню, бросили его в один из денников, а сами быстро подсчитали добычу. Всего в наши руки попало две тысячи иллиров и примерно на такую же сумму драгоценных камней. Вот это куш! Вот это деньги! С ними уже можно думать о каком‑то светлом будущем. На каждого из нас минимум по тысяче триста монет. По самой грубой прикидке, наше жалованье за двадцать шесть месяцев службы. Не хило, однако.

— Надо же, — пересыпая на ладонях золотые кругляшки, сказал Виран, — впервые такую сумму в одном месте вижу. Выгодное это дело, врагов уничтожать.

— Это точно, — согласился я и вошёл в денник, где лежал уже очнувшийся Вейфель. — Только дело ещё не доделано.

Я сел на табуретку перед бастардом Григов, а полукровка, открыв раскосые глаза и оглядев полусумрак конюшни, которая была освещена всего парой ламп, посмотрел на меня:

— Ты кто?

Вскинув левую руку, я обнажил свой фамильный браслет с руной «Справедливость» и сказал:

— Я Ройхо. Кто именно, догадываешься?

Вейфель наклонил голову набок, шмыгнул носом и ответил:

— Уркварт, недобиток. А ведь я говорил отцу, что тебя необходимо прикончить, несмотря ни на что. А он… — Бастард наклонился вперёд и сплюнул себе под ноги. — Впрочем, сейчас это уже не важно. Что ты хочешь со мной сделать?

— Сначала хочу с тобой поговорить.

— А потом убьёшь меня?

— Конечно. — Я не стал скрывать своих намерений.

— Тогда какой мне смысл с тобой разговаривать? — Вейфель невесело усмехнулся.

— Смерть, она разная бывает, сын Андала Грига. Ответишь на мои вопросы честно, умрешь быстро и незаметно, а нет — тебе будет очень больно.

— Боль — это серьёзный аргумент.

— Особенно для тех, в чьих жилах течёт кровь дари, — добавил я.

Бастард задумался, помолчал и произнёс:

— Хорошо, я буду с тобой говорить и расскажу тебе всё, что знаю. Но у меня есть одно условие.

— Какое?

— Я хочу умереть в бою. Дай мне честную схватку один на один. Меч против меча.

— Не ожидал от тебя подобного, полукровка, — удивился я.

— Достали! — Вейфель попытался вскинуться, но верёвки на руках и ногах не позволили ему этого сделать. — Всю жизнь меня попрекают родословной и непохожестью на других людей. Но я ведь не только дари, но и человек, оствер из славного и древнего рода Григов. Я прошу честную смерть, так подари её мне!

— Успокойся. — Моя левая ладонь прижала чахлую грудь бастарда и оттолкнула его к стене. — Моему отцу, графу Квентину Ройхо, и матери никто такой возможности не дал. Вы пригнали в наш замок своих гоцев и всех дружинников вместе с моей старшей роднёй перебили. Вот и вся ваша честь. Но я пойду тебе навстречу. Будет тебе честный бой.

— Договорились. — Голос бастарда стал равнодушным и глухим. — Задавай свои вопросы.

О чём спрашивать, я знал. И пока было время, старался получить от полукровки всю информацию, какую только возможно. Конечно же это сведения о моих сёстрах и братьях, о положении дел на севере и той секретной встрече, в которую я и мои товарищи сегодня ночью самым грубым образом вмешались. Вейфель, которого я вскоре развязал, отвечал достаточно откровенно. И через несколько часов у меня в голове сложилась чёткая картинка того, что происходит в самом северном феодальном владении империи Оствер, на правителя которого в последнее время свалилось очень много неприятностей, но он пока держался.