Империя полураспада

– Интересно получается, – задумчиво произнёс Родион. – Выходит, если прибор просто не способен ошибиться, хотел бы я знать, в чём смысл ненависти в поступках моих знакомых. Дело даже не в том, какие личные обиды они на меня затаили, а какую пользу принесёт им моя смерть? Ведь ликвидация человека – дело серьёзное даже для профессионального убийцы. Лишить кого-нибудь жизни не так-то просто. Неслучайно, во время Второй мировой солдатам и с той, и с другой стороны ежедневно выдавали армейские сто грамм. А перед атакой – и того больше. Так что же поимеют эти двое за моё уничтожение? Майор Краснов получит за Останкино какую-нибудь побрякушку на грудь, а Танька станет полноправной владелицей квартиры? Не знаю, может быть, я ошибаюсь, но лютая ненависть не возрастает на такой жиденькой почве. Слишком велика цена.

– Сатанистам любая жертва приятна, – уверенно заметил доктор. – Простите, а что это вы Останкино упомянули? Там что-то произошло?

Родион поднял на Дмитрия Викторовича удивлённые глаза:

– Вы разве не слыхали о пожаре в Останкинской башне?

– Конечно, слышал, – кивнул доктор. – Но причём здесь вы?

– Я и моя Ксюша – члены команды, принявшей активное участие в пожаротушении вышеозначенной башни, – протокольно отчеканил Рожнов. – Более того, мы втроём поднимались на самый шпиль. Если бы не Ксюша, нам дороги никогда бы не найти к Ретранслятору, который требовалось отключить. Просто из-за сильного задымления приказ мог быть не выполнен. Но это – работа. Обычная работа пожарников. Что ж здесь такого?

– Так-так, – оживился Яншин. – Если не секрет, расскажите, пожалуйста, поподробнее о вашей «обычной вылазке». И как Ксения туда попала? Надеюсь, не будете утверждать, что она увязалась за вами из-за одного лишь пионерского любопытства? Или она служит в действительном подразделении старшим помощником младшего начальника?

Рожнов пожал плечами и принялся рассказывать о пожарном приключении подробно, делясь даже некоторыми своими соображениями о сложившейся ситуации и вообще о фантастическом пожаре. Во всяком случае, капитан не видел в этом никакого подвоха, тем более, что отключение взбесившегося автоматического Ретранслятора кому-то может принести вред. Но Родиона заинтересовала одна фраза, брошенная вскользь доктором и он, конечно, попытался выяснить, почему в голове Дмитрия Викторовича вспыхнули воспоминания о каком-то сатанизме и жертвоприношениях?

– Я недаром упомянул об этом, – печально улыбнулся доктор. – На другой стороне земного шара, в «счастливой Америке» появился некий доктор Хаббард. Человеком он был или инкубом[38] – это не столь важно. Важно другое. Его стараниями человечество середины двадцатого века было вовлечено в изучение дианетики или сайентологии. Хаббард сначала выступал в роли непревзойдённого оракула. Ведь в стране свободной веры, свободных поступков и свободных речей, где впервые в мире официально разрешили открытие сатанинского храма в Лос-Анджелесе, возможно многое. Даже нашу страну на жертвенник положить.

– Вы имеете ввиду Голливуд? – усмехнулся Родион. – Именно там начали снимать всякие ужастики, кровавые извращения, мистические человекоразделочные мясобойни и так далее.

– Вовсе нет, – покачал головой Дмитрий Викторович. – Вовсе нет! Название обрядового храма сатанистов – «Отель Калифорния». Когда-то группа «Иглс» исполняла песню с таким же названием.

– Помню, слыхал, – согласился Родион. – Но причём здесь сатанизм?