Империя предрассудков (СИ)

Нет, это был далеко не обычный бал. Да и зал, в котором расположились гости, походил скорее на театральный, за тем лишь отличием, что вместо зрительских мест у сцены стояли десятки игральных столов. Часть мужчин, не занятая азартными играми, предпочитала уединяться на небольших алых диванах с дамами определенного положения. Сперва я не была уверена, что это именно то, о чем я подумала, но стоило мне ненароком увидеть, как они без стеснения позволяли мужчинам себя касаться, у меня тут же пропали все сомнения.

Другая часть столов ломилась от кушаний и напитков. С первой секунды я заметила в центре гигантское блюдо мясное блюдо — оленина, по всей видимости. Вокруг него чуть более скромно стояли подносы с зайцами, гусями, перепелами и голубями. Здесь была черная и красная икра, раки, угри и несколько громадных запеченных с травами щук. Сложно было представить, на какое количество гостей они рассчитывали, заготавливая все это!

Проходя вглубь зала и старательно лавируя между игровыми столиками и полуобнаженными девушками, мы, наконец, оказались у нужного стола. За ним расположились хорошо известные мне люди: Константин и Александр, прикуривающее вонючие сигары, граф Равнин — неприятнейшая на первый взгляд личность, тот самый барон Даниэль и его сестра баронесса Наталья.

Кроме меня герцогиня взяла с собой на сие мероприятие Варвару и Ольгу. Мы вежливо поклонились господам, чем вызвали у них гадкий приступ смеха. Граф Равнин оценивающе смерил меня взглядом. В отличие от сыновей Императора, которым многое можно было простить за их красоту, Равнин был совсем непривлекателен. У него были впалые глаза, кажущиеся еще меньше на фоне громадных щек, непропорционально большие губы и нос картошкой. Кроме того, как бы он ни старался демонстрировать свой статус и великолепие, я испытывала к нему лишь жалость и пренебрежение.

Он ехидно улыбнулся мне и подмигнул, чем только усилил нарастающее во мне негодование. И все же я предпочла просто пропустить все двусмысленные знаки внимания и переключила внимание на Литвиновых — хозяев этого вечера.

Я представляла их совсем иначе. Чопорными, бесстрастными и холодными как Мария Павловна, а главное, я полагала, что они гораздо старше. Вместо этого я увидела еще совсем юных парня с девушкой, примерно моего возраста или даже младше. Такой острой неприязни, как граф Равнин, у меня они не вызывали. Веснушчатое лицо Натальи Литвиновой было кругленьким и пухленьким, но полнота эта, скорее, была приятной глазу. Ее брат был крупным и весьма крепким парнем. Опущенные веки только усиливали ощущение тяжелого и мрачного взгляда. Однако с момента, как мы подошли, он не переставал смеяться, что никак не вписывалось в его суровый образ.

— Ох, как я соскучилась по тебе, Мария! — воскликнула Наталья, едва мы подошли, — садись со мной, я хочу посплетничать с тобой о свадьбе господина Бубнова. Ох уж и смеху было, когда мы оставили его без штанов! — ехидно закончила девушка и потянулась за громадной папиросой.

— Вы можете ступать. Если кто-то из вас мне понадобится, я пришлю за вами, — вежливо обратилась к нам Мария. Казалось, в ней проснулась заботливая мать, оберегающая свой неразумный пернатый выводок. На самом же деле она просто потрясающе играла на публику, и это было единственной причиной ее заботы. Мы поклонились и собирались было уходить, как вдруг я услышала, что один из мужчин, сидящих за столом, невнятно прикрикнул:

— Постойте!

Я, Варвара и Ольга мгновенно обернулись, потому что не поняли, кого из нас хотели остановить, а главное — кто.

К моему несчастью, это оказался граф Равнин. На его лице вновь появилась гаденькая ухмылка, и я еле сдерживала себя, чтобы не закатить глаза от неприязни.

— Может, вы желаете остаться? — обратился он к нашей троице. Все присутствующие посмотрели на него с интересом, вероятно, пытаясь понять, что он задумал.

— Я знаю, мы не представлены друг другу, но разве это проблема? — произнес он, хитровато поглядывая на Ольгу. Без раздумий она мгновенно подсела на диван рядом с графом.

Какими же они мне все показались отвратительными. Передо мной сидела дворцовая элита, самая верхушка высшего света, но от них разило хуже, чем от пьяниц в придорожном трактире. Клубы дыма, которые Константин выдыхал прямо мне в лицо, проникали в легкие, где частички пепла словно выжигали все внутренности. Александр лукаво поглядывал в сторону танцовщиц, игриво перешептываясь с Натальей, и приобнимал девушку за плечи. А смех Литвинова едва ли добавлял желание заводить с ними разговоры. Этой компании не хватало только появления тех самых бордельных девиц, что я видела у входа, но я была уверена, что и за этим не станется.

Я понимала, что мне не место среди них. Да и желание Равнина посидеть в моей компании было вызвано явно не стремлением узнать побольше о фрейлинской жизни. Вероятно, мы просто были забавным экспериментом, как и тот танец, который был у меня с Констанином.