Читаем Империя Раздолья. Огненное сердце (СИ) полностью

- Будем считать, что я поверил. Рад видеть тебя, дружище! - Они обнялись, как старые друзья. - Как дела в гарнизоне?

- Дела продвигаются, - Жан тепло улыбнулся. - Ну и воинов ты мне подсунул, дружище ! - воевода не удержался и передёрнул последнее слово.

Леонелль дружески похлопал по плечу друга детства :

- Из твоего командования ещё никто дохляком не выходил, верно?

- Живым - нет.

- Пойдём ко мне в кабинет, выпьем, обсудим дела.

Жан всегда чувствовал себя здесь юнцом, хотя и был уже взрослым опытным воином. В свои тридцать два он считался лучшим в бою на секирах и мечах. Лунь начал обучать его секире, когда ему не было и тринадцати. Очень скоро, всего через несколько лет, Жан запросто одолевал своего учителя в секирных тренировочных боях. Его старший брат, наследный принц Кирмегетт Лесск, предпочитал мечи. Пришлось учиться и этому искусству. Но старый король одинаково любил обоих сыновей, хоть и рождённых от разных женщин.

Жан часто приезжал в замок Весигар погостить у королевской четы Теор Коин. Наследный принц второй очереди, да ещё и бастард - он был свободен в перемещениях. Его тянуло на приключения. В первой же схватке с бандой салинийских разбойников он показал себя отличным воином и избрал этот путь. Хотя порой ему казалось, что это путь воина выбрал его. Кирмегетт Лесск - старший брат Жана - воспитывался как наследник Лесскана, и младшему принцу многое позволялось из того, что не мог позволить себе связанный обязательствами Кир . Это было ещё одним поводом для их вражды.

Мужчины прошли в кабинет владыки. Кресла, обтянутые кожей и отделанные самой дорогой породой дерева. Массивный стол из ореги. Огромный шкаф, хранящий тысячи магических книг, документов и свитков. Даже алые дурацкие шторы из дорогого салинийского шёлка были на месте. Всё было по-прежнему, спустя много лет .

- Уговор прежний, - разливая вино по бокалам, произнёс владыка. - Пока ты у меня в гостях, мои женщины - это мои женщины. Остальное в твоём распоряжении.

- Лео, ты меня учить будешь? - Жан довольно развалился в любимом кресле возле окна. - Я не виноват, что твои женщины вешаются на меня сами. Я им повода не давал.

- Да знаю! Скучно мне. Скормлю их волкам. Или лучше устроить им синее шоу с выворачиванием психики, как считаешь?

- Лучше волки..., - хмыкнул Жан. - Да отпусти ты их. Тебе жениться давно пора, а ты всё развлекаешься. Наследников нет, братьев, сестёр тоже... Будешь, как король Салинии после побега единственной кронпринцессы, на старости лет отбиваться от знати, претендующей на трон!

- Да-а... Ягав совсем стар. А без законных наследников в стране начнётся переворот , - Леон задумчиво крутил свой бокал. - Ты знаешь, что после той истории с кронпринцессой войско Салинии до сих пор периодически бунтует? Бунтовщиков, конечно, наказывают, но всех не перевешаешь! А ведь больше тридцати лет прошло!

- Лео, погибло много людей. Ягав и тогда был слишком эксцентричен, чтобы иметь преданную армию, но проблески ума у него бывали. Послать в Лесскан салинийских воинов, кроме степи ничего не видевших и понятия не имеющих о том, что их ждёт за пределами Салинии, было верхом его глупости! В топях погибла едва ли не треть войска, а всё почему?

- Потому, что кое-чей отец не захотел жениться на принцессе Салинии, - ехидно заметил Теор Коин. - А она то ли обиделась, то ли устыдилась. И салинийская принцесса Рийнара Эрион Тааль сбежала! Зря он так. Было бы одно шикарное королевство вместо двух маленьких. А если с умом подойти, империю создать можно! А теперь у Салинии свои интересы: то торговые соглашения разрывают без особого повода или пояснений, то цены на бартер взвинчивают так, что у меня потом целая толпа жалобщиков в приёмной образовывается! Про, мягко говоря, неспокойную ситуацию на границе с Актарионом и Лессканом я вообще молчу!

- Отец влюбился. Сердцу не прикажешь, - вздохнул Жан и задумчиво уставился в одну точку.

- В Салинии грядёт переворот. Если трон останется без власти, хорошо бы сделать так, чтобы на него сел нужный человек, - Леонелль выразительно посмотрел на друга. - Будем править втроём - я, ты и твой старший брат. И никаких войн. Ты лидер по характеру, у тебя получится.

Жан помрачнел. Королевская жизнь его не прельщала.

- Ты же меня знаешь, я не умею... чтобы все ниц падали при одном появлении.

Леон хохотнул:

- Умеешь. Только падает в основном женская половина населения...

- Половина - это только половина, - серьёзно заметил Жан. - И потом, ты всерьёз считаешь, что мне до сих пор это нравится?

Теор Коин моментально стал серьёзным :

- Так и не нашёл ту ведьму?

- Нашёл... Мертва, - нехотя отозвался младший Лесск.

- Напомни-ка мне то проклятие, - Леон начал рыться в своих бумагах. воевода устало откинул длинные смолистые волосы набок и, глядя в потолок, процитировал:

- "Тебя будут желать все женщины детородного возраста, на какую бы ты ни обратил свой заинтересованный взор. Но любить и родить от тебя ребёнка не сможет ни одна, пока не проведёшь ночь с той, которая тебя уже любит всем сердцем, и не подарит тебе дитя ".

Перейти на страницу:

Похожие книги

Крылатые слова
Крылатые слова

Аннотация 1909 года — Санкт-Петербург, 1909 год. Типо-литография Книгоиздательского Т-ва "Просвещение"."Крылатые слова" выдающегося русского этнографа и писателя Сергея Васильевича Максимова (1831–1901) — удивительный труд, соединяющий лучшие начала отечественной культуры и литературы. Читатель найдет в книге более ста ярко написанных очерков, рассказывающих об истории происхождения общеупотребительных в нашей речи образных выражений, среди которых такие, как "точить лясы", "семь пятниц", "подкузьмить и объегорить", «печки-лавочки», "дым коромыслом"… Эта редкая книга окажется полезной не только словесникам, студентам, ученикам. Ее с увлечением будет читать любой говорящий на русском языке человек.Аннотация 1996 года — Русский купец, Братья славяне, 1996 г.Эта книга была и остается первым и наиболее интересным фразеологическим словарем. Только такой непревзойденный знаток народного быта, как этнограф и писатель Сергей Васильевия Максимов, мог создать сей неподражаемый труд, высоко оцененный его современниками (впервые книга "Крылатые слова" вышла в конце XIX в.) и теми немногими, которым посчастливилось видеть редчайшие переиздания советского времени. Мы с особым удовольствием исправляем эту ошибку и предоставляем читателю возможность познакомиться с оригинальным творением одного из самых замечательных писателей и ученых земли русской.Аннотация 2009 года — Азбука-классика, Авалонъ, 2009 г.Крылатые слова С.В.Максимова — редкая книга, которую берут в руки не на время, которая должна быть в библиотеке каждого, кому хоть сколько интересен родной язык, а любители русской словесности ставят ее на полку рядом с "Толковым словарем" В.И.Даля. Известный этнограф и знаток русского фольклора, историк и писатель, Максимов не просто объясняет, он переживает за каждое русское слово и образное выражение, считая нужным все, что есть в языке, включая пустобайки и нелепицы. Он вплетает в свой рассказ народные притчи, поверья, байки и сказки — собранные им лично вблизи и вдали, вплоть до у черта на куличках, в тех местах и краях, где бьют баклуши и гнут дуги, где попадают в просак, где куры не поют, где бьют в доску, вспоминая Москву…

Сергей Васильевич Максимов

Публицистика / Культурология / Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги
Слово о полку Игореве
Слово о полку Игореве

Исследование выдающегося историка Древней Руси А. А. Зимина содержит оригинальную, отличную от общепризнанной, концепцию происхождения и времени создания «Слова о полку Игореве». В книге содержится ценный материал о соотношении текста «Слова» с русскими летописями, историческими повестями XV–XVI вв., неординарные решения ряда проблем «слововедения», а также обстоятельный обзор оценок «Слова» в русской и зарубежной науке XIX–XX вв.Не ознакомившись в полной мере с аргументацией А. А. Зимина, несомненно самого основательного из числа «скептиков», мы не можем продолжать изучение «Слова», в частности проблем его атрибуции и времени создания.Книга рассчитана не только на специалистов по древнерусской литературе, но и на всех, интересующихся спорными проблемами возникновения «Слова».

Александр Александрович Зимин

Литературоведение / Научная литература / Древнерусская литература / Прочая старинная литература / Прочая научная литература / Древние книги