Империя Рюриковичей (V-XVI вв.). Русская экспансия

К середине VI в. огромный славянский котел, наполнившись, кипел и выплескивался через край. Разрозненные и враждующие между собой славяне тем не менее научились объединяться ради грабительских и захватнических войн. С тем большей опаской жители Византии наблюдали, как анты и склавины все ближе подбираются к левому берегу Истра и строят временные поселки вблизи их границ. От разорительных вылазок славян уже начинали страдать правобережные районы Византии. Греки имели богатый опыт общения с варварами и знали, что рано или поздно славянские вожди поверят в свою непобедимость и двинут толпы дикарей громить и разорять византийскую цивилизацию.

Так считали в Константинополе. А что думали об этом сами анты и склавины? Неужели они действительно планировали напасть на Империю, захватить ее цветущие области и поселиться в них на праве завоевателей?

Гордость Даврита

Чтобы ответить на этот вопрос, предлагаю дать слово современникам и очевидцам описываемых событий. На наше счастье, однажды византийский дипломат и историк VI в. Менандр Протектор оказался при дворе вождя антов Даврита. В это время Даврит вел сложные переговоры с послами аварского хана, который требовал от него подчинения. Менандр видел своими глазами, как анты сошлись на большое собрание и как Даврит произнес среди них зажигательную речь. Так как все сказанное слово в слово было записано византийцем по горячим следам, мы имеем уникальную возможность процитировать то, что сказал верховный вождь антов своему народу.

Итак, вот как ответил аварским послам Даврит от своего имени и от имени всех антских князей, которыми он повелевал: «Родился ли на свете и согревается ли лучами солнца тот человек, который бы подчинил себе силу нашу? Не другие нашей землей, а мы чужой привыкли обладать. И в этом мы уверены, пока будут на свете война и мечи»¹.

Если мы доверяем Менандру Протектору (а у нас нет оснований не верить этому человеку), то получается, что в своем выступлении Даврит коротко изложил военно-экспансионистскую стратегию славянской знати, а, может быть, и всего славянского народа. В его словах есть все: и ставка на силовое решение политических вопросов; и четко обозначенная захватническая политика, которую Даврит гордо и неприкрыто выражает фразой: «мы чужой [землей] привыкли обладать»; есть тут, наконец, прославление войны и культ оружия. В своей речи Даврит сформулировал программу славянской войны против всех. За его словами незримо скрывается также кровавый способ обогащения, которым пользовались анты, нападая на соседние народы, включая византийцев.

О том, что славяне давно и успешно занимаются разбойным промыслом, знали все вокруг. Собственно, потому авары и планировали подчинить, а затем и ограбить славян, что земля их, как гласила молва, изобиловала деньгами. Авары сочли несправедливым, что «склавины издавна грабили римлян», а сами же не были разорены «никаким другим народом»². Не вдаваясь пока в подробности славяно-аварских отношений, вернемся к ответу на вопрос о том, что делали и как вели себя славяне на Балканах. Сама по себе тема славянского завоевания Балкан не входит в задачу данного повествования, но мне кажется важным описать методы, с помощью которых древние славяне действовали против других народов. Поэтому предлагаю вновь обратиться к фактам.

Истязание Империи

Тревожные звонки, возвещающие о славянской опасности, прозвенели для Византии в начале VI века. Это был первый случай, когда склавины и анты сумели временно объединиться, создали большой военный союз³ и начали грабить Византию. Сплочение сил перед большой войной – хорошая тактика для тех, кто надеется на победу.

Но славяне не собирались вести войну по всем правилам ратного искусства. Для этого у них не было ни командиров, разбирающихся в премудростях военной стратегии, ни солдат, обученных тактике ведения боя, ни подходящего вооружения. Зато они располагали огромными человеческими ресурсами и томились непреодолимой жаждой обогащения.

Этого было вполне достаточно для начала бесконечной череды больших и малых вторжений, длившихся более ста лет⁴ и сотрясавших основы византийского государства. Славяне действовали дерзко и решительно, но их отвага просыпалась лишь в моменты слабости Империи, когда греки не могли им ответить, отвлекаемые другими, более опасными врагами.

Массовые нападения славян на Византию начались в период правления императора Юстиниана I (527–565). В это время грекам постоянно приходилось отбивать атаки вандалов и персов. Начиная с 535/536 г. они вели изнурительную войну с готами. У Империи не хватало сил успешно действовать на всех фронтах и прикрывать свои растянутые границы. Славяне воспользовались вынужденной слабостью Константинополя и осадили северо-византийские провинции. С тех пор несколько поколений ромеев от рождения до смерти не расставались с чувством неопределенности и страха за свою жизнь. Каждый прорыв славян за Дунай заканчивался для них мучениями, убийствами, грабежами, разорением и жестоким насилием.