Империя смерти

Когда повернулся, обнаружил, что Наблюдатель снял шапку и лицо его перекошено от боли. На висках и на лбу Дмитрия надулись кровеносные сосуды, макушку покрыли бисеринки пота, а бледное и до того лицо стало одного цвета с падавшими на него снежинками.

«Колесо» заклинания висело на том же месте, уходила от него «трубочка», и ни на том, ни на другом не осталось никаких следов. Словно не бушевал только что тут «осиный рой», не был пущен в ход «призрачный клинок».

– Эту ерунду… – дышал Наблюдатель тяжело, с присвистом. – Ее нам… не одолеть… помнишь… то хрустальное яйцо?.. Канал, похоже… тянется к нему… Пока оно цело… это не убрать…

Глаза Дмитрия закатились, и он медленно осел на пол. Скрючился громадным младенцем, извлеченным из материнского лона, и шапочка-маска выпала из разжавшейся руки. Очередной приступ боли оказался слишком силен, и носитель эмбриона слаш потерял сознание.

Но пришел он в себя почти тут же.

– Ничего, сейчас… – Рука Наблюдателя потянулась в сумке, вытащила из нее флакон с ярко-красной жидкостью. Вылетела пробка, и содержимое сосуда было выпито одним глотком. – Напугал я тебя, хе-хе?

– Не успел, – ответил Олег. – Да и отвык я пугаться. Эту штуку, – он указал на медленно бледнеющий рисунок, – нужно уничтожить во что бы то ни стало. Иначе наступит такое, перед чем все наши нынешние страхи – ерунда.

И он рассказал про сны, связанные с городом в джунглях.

– Я не знаю, что ты такое видел, – сказал Дмитрий, подняв с пола шапку, – но все это похоже на правду. Сейчас я приду в норму, подзаряжу тебя, и мы будем думать, что делать дальше.

Наблюдатель вытащил второй флакон, на этот раз с чем-то прозрачным, и опустошил его. После этого надувшиеся вены на висках и лбу опали, а дыхание стало ровным.

Подзарядка на этот раз оказалась еще более неприятной, чем ночью. Олега, если судить по ощущениям, размазали в тонкий блин на раскаленной сковородке, потом разорвали на молекулы, и каждую поместили в камеру к опытному, умелому и неутомимому палачу.

Вновь растворился во тьме, на несколько секунд лишился сознания и пришел в себя лишь от ударов по щекам.

– В порядке… – пробормотал он. – Все нормально…

Аура бурлила от силы, но чувствовал он себя при этом препогано. Ныл позвоночник от затылка до копчика, словно его растянули, как эспандер, а потом отпустили, и позвонки с силой ударились друг о друга. Болела внутренняя поверхность черепа, будто в голову вместо мозга втиснули шар из расплавленного металла и он оставил немало ожогов.

– Нормально? – недоверчиво спросил Дмитрий. – Тогда надо решать, куда дальше. Можно отправиться обратно ко мне и сделать общедоступной информацию о том, что творится в городе. Тогда все претензии к «Золотой розе» будут сняты, и твоих соратников отпустят.

– Нет, это подождет, – перед глазами все еще стояло видение мертвого города, только не в джунглях, а у впадения Оки в Волгу. – Нам нужно отыскать то хрустальное яйцо.

«Золотая роза» еще какое-то время продержится, и с «изолированными» магами ничего не случится. А вот чудовищное заклинание, опутавшее весь Нижний, принесшее страдания тысячам его жителей, нужно ликвидировать как можно быстрее.

– Да.

– Чтобы найти нечто сокрытое, есть смысл обратиться к провидцу, а именно – к Глазастому.

Сказав это, Олег почувствовал, как чужой взгляд, все это время сверливший спину, исчез, отдернулся, словно его обладатель ожидал, когда человек на телевышке произнесет эту фразу.

– Да, логично… – Дмитрий задумчиво постучал себя по кончику носа. – Не будем терять времени.

И они двинулись вниз, зашагали по мокрым и скользким ступеням. С вышки спустились без приключений, обновили морок и под его прикрытием выбрались с территории телецентра. Когда оказались на аллее парка Пушкина, отряхнули налипший на штаны и ботинки снег.

– Только тебе придется показывать дорогу, – сказал Дмитрий. – Я о Глазастом слышал, но никогда у него не был.

– Ладно. А то я уж думал, ты все на свете знаешь.

Наблюдатель только усмехнулся.

Альв-провидец по прозвищу «Глазастый» обитал на самой окраине Автозавода, в поселке Гнилицы. Олег был у него один раз, прошлым летом, после того, как узнал о том, что магия – не выдумка экзальтированных психов, и что по улицам Нижнего преспокойно разгуливают нелюди.

События той ночи намертво врезались в память, и путь к дому на Третьяковской улице он не забыл.

Перешли дорогу и забрались в красный «Запорожец». Зафырчал мотор, и крохотная машина покатила в сторону площади Лядова, затем вниз, по Окскому съезду, к мосту в нижнюю часть города. Мелькнула затянутая льдом река. К моменту, когда добрались до Автозавода, снег превратился в дождь, а тучи, как казалось, опустились ниже, прижались к самой земле.

На Южном шоссе автомобилей почти не было, и вскоре показались Гнилицы, больше похожие на деревню, чем на городскую окраину. Тут выяснилось, что Олег не так хорошо, как ему думалось, запомнил путь к дому Глазастого, и минут пятнадцать они проплутали.

Пришлось останавливаться и спрашивать дорогу у аборигенки.