Империя смерти

Выше по склону начиналась нормальная застройка, и там добротные частные дома стояли тесно, забор к забору. Виднелись металлические и черепичные крыши, торчали ветки плодовых деревьев. Здесь же, на дне оврага, под линией электропередачи, чья опора поднималась на обочине, строений было немного, и каждое стояло само по себе, отдельно от прочих.

Нижнепрудный переулок представлял собой колею, неровную линию, соединяющую дюжину старых домишек. Подслеповато блестели крохотные оконца, гнилыми казались черные стены, из сугробов выглядывали остатки покосившихся заборов.

– Мы попробуем, – сказал Аристарх Сергеевич. – А ты гляди по сторонам. Пошли.

Выбравшись из машины, Олег почувствовал сильный запах сырой земли, напомнивший о кладбище. Невольно поежился, подумав, что и тут из-под снега могут полезть мертвецы.

– И ты ощутил? – отставной капитан покачал головой. – Это отголоски сумасшествия того, кого мы ищем. Представляешь, что будет, если припадок безумия постигнет всех слаш одновременно? Тогда поднимутся не только те кладбища, на которых хоронят сейчас, а и старые, давно забытые. Вскроются могилы под гостиницей «Москва», встанут те, кто спит вечным сном под тем торговым центром, что строят сейчас на Белинке. Как его? «Этажи», кажется… И тогда в Нижнем Новгороде будет не царство, а настоящая империя смерти.

– Умеете вы успокоить, – сказал Олег.

Они пошли по обочине, захлюпал под ногами сырой, перемешанный с грязью снег. Заорали, увидев людей, вороны, рассевшиеся на старой вербе, несколько черных птиц поднялись в воздух.

Двое магов миновали дом восемь, затем десятый и увидели двенадцатый, более похожий на сарай.

Осевший, завалившийся набок, он казался покинутым, и только протоптанная к крыльцу тропинка говорила о том, что здесь кто-то живет. Калитка в дощатом заборе, что выглядел новым и добротным, была закрыта, а за ней стояла конура, достаточно вместительная, чтобы внутри убрался волкодав.

В ней что-то возилось и глухо взрыкивало, позвякивая цепью.

– Звуковой морок, – Аристарх Сергеевич понимающе улыбнулся. – Шумит, пугает, да только не кусает, но зато кормить не надо. Но вот что странно, я не чувствую страха, и это плохо – хозяина нет дома?

– Может, привыкли? – Олег тоже не испытывал ничего похожего на то, что пережил на Сормовском кладбище. – Сколько мы этого страха натерпелись за сегодня? Хватит, пожалуй.

– Посмотрим.

Отставной капитан толкнул калитку, затем просунул палец в щель и поддел щеколду. Та крутнулась на гвоздике, калитка со скрипом открылась, и в конуре завозилось сильнее, зарычало и загавкало.

Иллюзия того, что на непрошеных гостей сейчас бросится огромный злой пес, была полной.

Проходя мимо конуры, Олег нагнулся и заглянул внутрь, но не увидел ничего, кроме темноты, будто собачье обиталище было до самой крыши забито углем. Аристарх Сергеевич тем временем поднялся на крыльцо и принялся стучать в неожиданно мощную металлическую дверь с глазком.

На стук никто не отозвался, только громче закаркали вороны.

– Никого? – спросил Олег. – Может быть, заклинанием пощупать?

– Не стоит. Это невежливо.

Аристарх Сергеевич потянул за ручку – и дверь неожиданно легко распахнулась.

Открылась темная прихожая, огромный платяной шкаф, грязный половик на дощатом полу. Зеркало на стене напротив входа отразило отставного капитана, и за его плечом Олег увидел самого себя – мрачного, растерянного и такого усталого, словно не спал несколько ночей подряд.

Собственное отражение ему не понравилось.

Аристарх Сергеевич принюхался.

– Мне кажется или пахнет горелым?

Честно говоря, он выразился очень дипломатично. Из дома просто разило паленым, причем не гарью и не сажей, не дымом из очага, а чем-то вроде обуглившейся изоляции или жженого волоса.

– Эй, хозяин! Есть кто тут? – отставной капитан немного поколебался. – Ладно, заглянем.

И он переступил через порог.

Олег шагал следом за соратником, морщился от мерзкого запаха и был готов к тому, что придется метнуть заклинание на звук, на движение. До боли в пальцах хотелось ощутить в них тяжесть «калаша», услышать за спиной дыхание товарищей, готовых прикрыть, подставить плечо.

Эх, все это осталось в афганском прошлом…

Они прошли сени, Аристарх Сергеевич толкнул дверь сбоку от зеркала, на этот раз обычную, деревянную, и замер.

– Вот и он, – сказал отставной капитан, и голос его прозвучал странно.

На полу сразу за дверью лежал труп. Раскинутые в стороны руки казались тонкими, словно ветви ивы, уродливыми буграми вспухали суставы. Смотрели в потолок выпученные глаза, и матово поблескивала кожа, черная, словно крышка рояля.

Обитатель дома номер двенадцать по Нижнепрудному переулку был мертв, и тело его покрывала короста ожогов.

– Вот откуда разит, – сказал Олег, стараясь дышать ртом.

– И вот почему не было страшно. Некому пугать. – Аристарх Сергеевич сделал два шага вперед и присел на корточки. – Интересненько. Посмотрим, что случилось с этим «черным».