Империя смотрящего

За время своей работы в органах ему пришлось столкнуться только с тремя женщинами-разведчицами. Являясь прирожденными артистками, к тому же имея необычайно броскую внешность (других, как правило, там держат редко), они с легкостью завоевывали расположение влиятельных мужчин. Худшее случалось позже, когда свое задание они начинали принимать за реальную жизнь и не на шутку влюблялись в «объект», за которым должны были присматривать. А когда «объект» отсылали на родину или переводили на другое место службы, то подобный поворот они воспринимали как большую личную трагедию. Случалось и так, что они действительно попадали в лапы настоящего «волчары», которому ничего не стоило переиграть даже самую искушенную женщину.

— Нет, — уверенно ответил Иван, — насколько мне известно, она не сдала ни одного человека. Просто замкнулась. Ни с кем не хотела видеться.

— Насколько достоверна была ее информация?

— Вот это самый интересный вопрос, — с некоторым подъемом произнес Самгин. — Ты же знаешь, как я отношусь к женщинам в разведке. То, что они говорят, никогда нельзя принимать за чистую монету. Каждую из них нужно перепроверять… Так вот, здесь же особый случай, она попадала под категорию «надежный источник»! Я не помню случая, чтобы она представила неточный отчет.

— Кто у нее был вербовщик?

После некоторой паузы Самгин ответил:

— Генерал Назаров. Только ему об этом ни слова. Он вообще любит работать с женщинами.

— Под каким же тогда предлогом вы дали ей отставку?

— Как таковую отставку ей не давали, — голос Ивана сделался глуше, и звучал он теперь слегка задумчиво. — Просто сумели объяснить поделикатнее, что в ее услугах мы больше не нуждаемся. Что у нас поменялись приоритеты. Мы дали ей хорошую сумму и на том расстались. Кажется, обошлось без обид…

— Она была расстроена?

— Из отчетов следует, что да, — неожиданно оживился Самгин. — Прежде ее жизнь была наполнена каким-то тайным смыслом, а теперь ею никто не интересуется. Ведь она всегда ощущала свою значимость. Ее уверили в том, что мы с ней не прощаемся, а просто наши контакты на время прерываются.

— Получается, что ее можно в любой момент активизировать? — волнуясь, спросил Маркелов.

В телефонной трубке повисло недолгое молчание. Где-то на том конце провода возник источник напряженности, и Маркелов почти физически ощутил, как он устремился по телефонным проводам, заполз в подкорку, заставив работать подсознание на полную мощность.

— В принципе, возможно…

— Передай ее мне!

Опять все то же гнетущее молчание.

— Хм… Хорошо! Но эта услуга пренесет тебе дополнительные расходы.

— Не переживай, не поскуплюсь. Колись!

— Подойдешь к ней и скажешь, что «дядя Ваня серьезно приболел»… Она поймет. Это значит, что ты выступаешь от вербовщика.

На душе заметно полегчало.

— Хорошо.

— И еще вот что… — Маркелов мгновенно насторожился, услышав в голосе Ивана просящие интонации. — Девочка она славная, ты бы уж не грузил ее по-крупному.

— Не переживай, все будет путем! Не сломается, — пообещал Маркелов и положил трубку.

Глава 24 НАС ХОТЯТ УСТРАНИТЬ

До назначенного времени встречи оставалось сорок пять минут. Слишком рано приезжать на встречу не следовало, в этом случае оказываешься в положении ожидающего, что невольно ставит тебя в некоторую зависимость. Опаздывать также не полагается, тем самым можно оскорбить противоположную сторону — запланированные переговоры могут завершиться даже не начавшись. Идеальная ситуация — это когда приходишь за несколько минут до начала встречи, так, чтобы пройти в зал и разместиться за столом переговоров.

Маркелов вышел из комнаты, захлопнув дверь и аккуратно защелкнув все замки. Так он поступал не потому, что кому-то не доверял, а в силу давней привычки с точностью следовать каждой букве инструкции. Составляли инструкции далеко не глупые люди, основываясь на обширном печальном опыте, а потому худшего они не присоветуют.

О предстоящем выезде хозяина следовало оповещать лично, так было заведено. Своим появлением Маркелов как бы подчеркивал важность предстоящей встречи. Уверенным шагом он прошел по коридору и поднялся на этаж, где размещался кабинет генерального.

Борис Алексеевич любил простор, а потому его кабинет был большим и светлым. В здании была проведена огромная реконструкция: перегородки между комнатами снесены, и получилось просторное помещение для оранжереи. Так что было где отдохнуть, когда от напряжения начинают закипать мозги.

— У себя? — повернулся Маркелов к секретарше — милой девочке с большими грудями, сегодня она подменяла Киру.

— Да, — негромко ответила она.

Маркелов не однажды задавался себе вопросом: «Почему начальство так любит женщин с формами?» По его мнению, созерцание подобной красоты является расхолаживающим фактором. Глянул на такую грудь, и слюна потекла, так что в ближайший час будет просто не до работы.

Негромко постучавшись, Маркелов вошел и тотчас понял, что не вовремя. Генеральный стоял перед распахнутым сейфом, внутри которого виднелась бутылка дорогого французского вина.

Помешал!