Империя солнца

Вверх по каналу под самой дамбой прошла, ритмично ухая дизельным мотором, бронированная джонка. На мостике стояли китайские офицеры в новеньких американских мундирах и стальных касках и разглядывали в бинокли город и прилегающие к нему огороды. Ближняя из двух канонерок выстрелила еще раз; на сей раз снаряд разорвался в самой гуще крытых серой черепицей домишек, подняв в воздух целую тучу каких-то неразличимых на расстоянии обломков. И тут же город закипел. Как муравьи из разбившегося цветочного горшка, сотни китайцев ринулись по узким улицам прочь из города в окрестные поля. На головах они тащили скатанные в трубку постели и свертки с одеждой. Они бежали по тропинкам между огородными участками. Через ручей у дороги брела по пояс в воде пожилая китаянка в черных брюках и что-то кричала своим родственникам, которые сбегали вниз по берегу.

Моторная джонка шла вдоль канала, и мотор стучал — как будто кулаками изнутри в деревянный корпус. Джим ясно видел тщательно отглаженные складки на брюках у старших китайских офицеров и их элегантные американские ботинки, высокие, со шнуровкой. Даже расположившиеся на нижней палубе взводы личной охраны были щедро — напоказ — увешаны оружием и рациями. На полубаке поперек палубы стоял черный «крайслер», лимузин, на антенне у которого трепетал личный вымпел гоминьдановского генерала.

На носу у джонки была установлена бронированная башенка с автоматической пушкой. Безо всякого предупреждения артиллеристы открыли по городу огонь. Трассеры свистели над головами у бегущих горожан и рвались, ударившись о крыши домов. По сигналу с мостика артиллеристы развернули орудие и перенесли огонь на маленький хуторок в нескольких сотнях ярдов к западу от города. Там, на пыльной дороге возле сгрудившихся в кучку одноэтажных домиков, уже рвались первые выпущенные с канонерок крупнокалиберные снаряды. Высадившаяся с деревянного лихтера рота гоминьдановцев рассыпалась по рисовым делянкам, охотясь на спасающихся бегством жителей.

Затем следующий залп при первом же попадании вызвал взрыв колоссальной мощности. Кучка глинобитных домиков, втянутая в огромное клубящееся облако, исчезла, рассыпавшись на мелкие обломки. На хуторе был спрятан склад боеприпасов, и теперь там вовсю рвались артиллерийские снаряды, выбрасывая высоко в воздух столбы порохового дыма. На ведущей к хутору дороге сотни горожан попадали среди разбросанных там и сям постельных скаток и узлов с одеждой, как будто этим людям вдруг пришла в голову мысль переночевать всем вместе посреди открытого поля.

Джим прижал руки ко рту и к носу, изо всех сил пытаясь не закричать. Он смотрел на расстилающуюся перед ним огненную долину, на затянутые дымом поля, подсвеченные вспышками орудийных залпов и заревом горящих у стен керамической фабрики домов. Печи для обжига и заводские трубы полыхали закатным солнцем так, будто кто-то вновь развел огонь в давно уже вышедших из строя топках и теперь станет топить их исключительно телами людей, упавших кто где, на собственных же огородах. Джим слушал мерный рокот уходящей вдоль по каналу джонки, ее злобное сердце, которое через весь Китай несло сюда этот дробный ритм смерти, пока безукоризненно чистые и выглаженные генералы на мостике прятали за биноклями глаза и высчитывали хитрую, как астрономия, баллистическую цифирь.

— Бейси… — Бандиты спешно оттягивались от железнодорожной линии. Капитан Сунг и его кули уже спустились с насыпи и рассаживались теперь по грузовикам. — Бейси, а может быть, вернемся лучше в Лунхуа?

— Обратно в лагерь? — Бывший стюард сощурился от оседающей сверху пыли. Его явно контузило взрывной волной от взлетевшего на воздух склада, и теперь он оглядывался на окружающий пейзаж так, как будто только что очнулся от долгого и тяжкого сна. — Ты хочешь вернуться обратно в лагерь, Джим?…

— Нам нужно постоянно быть начеку, да, Бейси? Когда придут американцы…

В первый раз Бейси не нашелся, что ему ответить. Он откинулся спиной на деревянные шпалы, а потом указал рукой на север и издал долгий торжествующий свист. В десяти милях от насыпи, по ту сторону от зловеще притихшего зеркала реки, рядом с офис-билдингами и отелями Шанхая заняли свое место подсвеченные солнцем мачты и палубные надстройки американского крейсера.

40. Упавший летчик