Империя статуй (СИ)

Лицо Горгоны по-прежнему было забинтовано, и, увидев его, Рэнгволд сжал кулаки до белых костяшек. На его скулах заиграли желваки, но стоило нагу властным жестом отбросить в сторону покрывало, как его грозный вид померк, превратив известного главнокомандующего в жалкого и забитого нищего. Пускай кости Горгоны отрасли, сейчас они лишь медленно покрывались мышцами, и выглядело это столь пугающе, что даже наяды поспешили отвернуться. Неожиданно заботливо закрыв тело тканью, Рэнгволд опустился на пол, ничего не говоря и ни на что не отвечая. Как если бы злой маг лишил его зрения и слуха, наг недвижно сидел на холодной, покрытой трещинами плитке, лишь изредка стряхивая с кистей пробегающих насекомых. Словно бы вспомнив о чем-то важном, он встрепенулся лишь один раз прежде, чем вновь замереть на долгие часы:

— Айварс?

— Его с ней не было, — ответил Йоргаф. — Безусловно, он жив. Но где она его спрятала…

— Кто это? — тут же влез в разговор Моф. — Ещё один соратник?

— Это сын Сиггрид. Тоже Горгона.

В зале воцарилась тишина. Наяды глупо хлопали глазами, а великаны, позволив удивлению скривить вечно строгие лица, будто и не дышали вовсе, слившись с серыми стенами.

— Про него ты нам ничего не рассказал…

— Я не смею рассказывать о личной жизни и чувствах Сиггрид. Мой вчерашний рассказ был лишь кратким жизнеописанием, но никак не развернутым повествованием. Если Сиггрид сочтет это нужным, об остальном она расскажет сама.

— Это правильные слова, — ответил Авель, бросая беглый взгляд на Горгону, — теперь нам остается только ждать. Однако позволь узнать ещё кое-что.

— Конечно. Что вы хотите знать?

— Ты рассказал нам о том, что после пребывания в пещере вы разделились. Ты отправился к утесу обходным путем над морем, чтобы узнать, добралась ли Сиггрид до замка, но, потеряв от усталости силы, упал в воду.

— Верно, — грустно ответил Йоргаф, заметив на себе встревоженный взгляд нага.

— Рэнгволд отправился к замку через лес для того, чтобы проверить разбитый у озера лагерь.

— Да, — тихо ответил главнокомандующий, — но ауры Сиггрид не было ни в одном шатре, пускай все и пропахло её кровью.

— Некий призрак…принял вид Горгоны. Благодаря этому мы смогли спокойно унести её оттуда.

— Полупрозрачный дух? — переспросил Йоргаф, заламывая пальцы, и Авель согласно кивнул. — Это не упокоенные Горгоны. Они и нам спасли жизни…

— О чем вы вообще? — воскликнул Моферон. — Хотите сказать, где-то лежат не захороненные трупы некогда живших дам?

— В Имперской Кузне покоятся семь каменных голов. Мы думаем, что это они. Господин Авель, тот дух не называл никаких чисел?

— Кажется…он сказал, что сможет заменить Горгону, поскольку только он способен на это из четырех.

— Вот как…Один дух телепортировал нас с поля боя — я рассказывал вам об этом. Другой пришел вылечить смертельные раны. Остается пять…Но тот дух, тем не менее, назвал себя одним из четырех…Значит, есть вероятность того, что пятый дух и спас ребенка Сиггрид.

— Почему же он тогда не смог спасти и саму Сиггрид?

— Духи слабы. Они хранят жалкие остатки той магии, которая была им подвластна при жизни. Они не всесильны.

— Значит, осталось трое…

— Верно.

— Тогда, — продолжил Авель задумчиво, — где же тот принц, о котором ты рассказал?

— Флоки, как сильнейший маг, отправился на помощь Лагерте. Это фея, что с самого детства прислуживала Горгоне. В лесу сильно пахло её кровью, но мы понадеялись на то, что фея жива.

— Значит, он тоже скоро сюда прибудет…И все же я уверяю вас всех: мы долго живем в этом замке и проверили его вдоль и поперек. Здесь нет ничего, что могло бы заинтересовать Горгону.

— Это и нам неведомо.

Оставив гостей наедине друг с другом, Авель вышел из зала, приказав подготовить сытный завтрак. Навязанная обязанность, сулящая смутную выгоду, вдруг переросла в темную тайну, вбирающую в себя все разрозненные части одного целого. Живая Горгона, призраки её убитых предков, ключ к свободе — все мешалось в голове, не вызывая никакого отторжения. Безусловно, буря, ворвавшаяся в размеренные будни, пугала и сбивала с выбранной тропы, но она же сильным ветром переводила тело на иную дорогу, в конце которой не маячил тупик.

Авель признался себе, что в глубине души ждал эту бурю.

И, пускай начало вышло горьким и болезненным, мысли о будущем изгибали его губы в улыбке.

Глава 29

И чередуя свет со тьмой,

Вся жизнь мерещится тюрьмой,

В которой правила негласны –

Идти чужим путем опасно.

Отрывок из сборника стихов Снорри Вайлеса

Флоки Зейран