Империя страха

– Да, дела, – глядя на труп Барабаса, озадаченно покачал головой Сергей Ипатов, начальник уголовного розыска, порядком упитанный мужчина с плечами штангиста-тяжеловеса. – Заварилась каша.

– Сами чуть не сварились, – Потапов погладил щеку, которую царапнула выбитая пулей щепка.

– Похоже, барабасы всерьез решили, что терехинские объявили им войну. Тогда к нам в район сунутся, и снова начнется.

– Что начнется? Уже началось. Пять трупов…

– И все в нашем районе. Может, это и есть киллер? – Ипатов глазами показал на труп бандита Жилы.

– Экспертиза покажет. Он утверждал, что ехал к Терехиной домой посмотреть, как она живет, – невесело сказал Михаил.

Не нравилось ему, что к Миле повадился всякий сброд: то Барабас нагрянет, то Килотонна, теперь Жиле что-то нужно было. Может, поэтому и просила она его о помощи. Он к ней ехал, а застрял здесь.

– Что он там у нее забыл?

– Этого мы уже не узнаем…

– А Барабас откуда ехал?

– Думаю, от нее. Он ей выгодную партию предлагал.

– Чего?

– Себя. Жить с ней хотел.

– Ты в этом уверен?

– Информация оперативная, точных доказательств нет, но я верю.

– А она согласна?

– Женскую душу на прослушку не поставишь. Вроде не хочет, а как на самом деле, я не знаю.

– Ты, я слышал, бандита терехинского у нее задержал…

– Было дело, – кивнул Михаил. – Хотелось бы знать, откуда слух.

– Да есть свои люди в Голливуде. В терехинском Голливуде. Братва гудит, что РУБОП Килотонну повязал. Засаду, говорят, у Терехиной жены устроили.

– Какая засада? Я к ней приехал про мужа поговорить, а тут Килотонна с железом. Пришлось принять.

– Мы тоже пытались ее на разговор вызвать. Бесполезно. Нас она к себе не впустила. И на повестки не отзывается.

– Ну, значит, мне повезло…

– А баба она красивая. – Ипатов подозрительно посмотрел на Михаила.

– И что? – напрягся Потапов.

– Ты тоже к ней сегодня ехал?

– Ты, Серега, не темни. Что на уме, то и говори. Типа, что роман у меня с Терехиной, и Барабас на нее глаз положил; я встретил его по пути, мы с ним сцепились, ну а потом и до трупа дело дошло…

– Чего накинулся? Не думаю я так.

– И Жила откуда-то взялся..

– Ну, Жила потом подъехал.

– А Кормильцева куда деть? Он со мной был, все видел.

– Да успокойся ты. Я же опер по жизни, у меня голова сама по себе думает.

– Знаешь, сказал бы я тебе пару ласковых, если бы не знал, какой ты опер.

– Мир?

Михаил не ответил, но взглядом дал понять, что больше не злится на коллегу.

– Тут все гораздо сложней, Серега. Колеса у машины пробиты. Почему?

– Так стреляли же.

– Да, и домкратами бросались. И запасками тоже. Неспроста колеса спустили. Кто-то постарался.

– Похоже на то, – согласился Ипатов. – Два колеса спущено. Я думаю, просто шипы по дороге раскидали. Надо Грекова послать, пусть посмотрит.

– Пошлешь, успеешь… И ребята мои сейчас подъедут, тоже займутся. Были шипы. И человек был, который их раскидал. Он же и застрелил Барабаса.

– Откуда он знал, что Барабас будет здесь? Причем без охраны.

– Это мне и самому интересно. На эту тему с Терехиной говорить надо. Я к ней поеду. Заодно узнаю, что Барабас у нее делал.

Но прежде чем отправиться к Миле, Михаил дождался Зорькина и Климука. Он велел им обследовать дорогу, найти колючки, которые прокололи колеса джипа, а еще лучше – место, где киллер подкарауливал свою жертву. Вдруг там обнаружится что-то интересное?

3

Мила сидела в кресле и пьяно смотрела на него. Слезы уже высохли, но глаза все еще были красными. И тушь размазана по лицу. Девушка видела Михаила, но едва реагировала на него. Похоже, набралась она, что называется, в дрова.

Экономка Зинаида Олеговна только развела руками, когда Михаил посмотрел на нее.

– И часто это с ней бывает? – негромко спросил майор, взяв женщину под руку.

Он уводил ее в холл, но Мила даже не пыталась его остановить. Смотрела немигающими глазами пустоголовой куклы, нижняя губа закушена, руки безвольно покоились на бедрах.

– Ну, бывает… И с Эдуардом Валерьевичем было, и после него… Не любила она его, страдала.

Примерно это он и ожидал услышать.

– И давно приобщилась?

– Не очень. Сначала понемногу, а потом разошлась. Эдуард Валерьевич понял, что у нее проблемы, отругал, она прекратила. А после того как его не стало, разошлась… С утра, правда, не набиралась, но сегодня пришлось.

– Была причина?

– Да, к ней человек приезжал, друг покойного мужа.

– Барабас?

– Его так называют… Пугать стал.

– А конкретно?

– Я не подслушивала. Но слышала. Он за горло ее схватил, орал на нее…

Михаил нахмурился. За такое дело Барабаса убить было мало. Но вряд ли его наказали из-за Милы. Хотя все может быть. Сначала погиб Терехин, с которым она была несчастна, затем Барабас, который был такой же сволочью…

– Там разговор про какие-то пальцы шел, про руку, – продолжала служанка. – Он взбесился, спросил, откуда она про это знает. Грозился отца ее убить. Хорошо, я вмешалась, сказала, что в милицию позвонила. Он уехал, а она – снова за бутылку. Вам позвонила.

Женщина хотела еще что-то сказать, но только открыла рот, как появилась Мила. Она шла шаткой походкой, с безвольно опущенными по швам руками, в глазах – жертвенная одержимость.