Империя страха

Обычным туземцам кажется, что элеми поддерживают тесную связь с отдаленным прошлым предков. Туземцы здесь очень уважают предков, верят, что их отцы и деды обитают рядом, в родных деревнях, даже будучи мертвыми, живо интересуясь делами потомков. Нам сказали, что в центре земли уруба, в большом поселении Ойо, новые цари должны есть сердца своих мертвых предшественников, чтобы олицетворять их. Считают, что души предков могут награждать и наказывать, неся ответственность за события, которые мы приписываем Божьей воле или случаю. Их присутствие обычно не замечают, но по определенным дням в деревни приходит Эгунгун, воскресший мертвец, чтобы наказать нарушивших табу. Ни я, ни К. не видели этого, но незаменимый Нтикима описал все это в деталях. Роль Эгунгуна обычно играет переодетый священник в большой уродливой маске, но для уруба и для подвластных им племен такие переодевания священны, и актер действительно является той сверхъестественной силой, которую представляет. По-видимому, в задачу Эгунгуна входит суд над теми, чьи действия, оскорбляя предков, принесли несчастье. К счастью, вину за неудачи нечасто валят на невиновных; во многом обвиняют ведьм, известных как непримиримые враги Огбоне — общества, к которому принадлежат элеми и священники-колдуны.

Эпидемию, бушевавшую здесь двадцать лет назад, все еще вспоминают как ужаснейшую трагедию. Если бы нашим черным рабочим сказали, что мой отец умышленно заразил вампира этой болезнью, они бы подумали, что он был безумным, — не порочным, ибо они не смогли бы представить, что кто-либо, кроме сумасшедшего, мог совершить такое странное преступление. Но они бы не поняли любви к вампиру-женщине, потому что элеми всегда мужчины. Огбоне — исключительно мужское дело, хотя у женщин могут быть собственные частные общества, они занимаются только приемом родов, ритуалами обрезания женщин.