Империя страха

Им приходилось работать на износ, чтобы остановить волну криминального беспредела. И сейчас обстановка в городе напряженная. Первомайская братва вроде бы успокоилась, но участились разбойные нападения, грабежи, кражи, воду мутят залетные группировки, да и местная воровская община пришла в движение. А это все организованная преступность – и приходится операм дневать и ночевать на службе. Хорошо, у Михаила семьи не было, никто не пилил за бездушное отношение к личной жизни. Да и какая может быть семья, когда имеешь дело с отпетой уголовщиной. Всякое может случиться. Жена и дети – это самое уязвимое место, поэтому тем же законным ворам их закон не позволяет жениться.

– На то мы и молимся, чтобы болото не булькало, – кивнул Мухин. – И по штормовому морю ходим… со сломанными мачтами. Только мачту нам не бандиты ломают, а свои же… А-а, что тут говорить!

Это была больная тема и для него, и для всех, кто служил под его началом. Недолго осталось РУБОПу – в Москве уже закон готовится, скоро региональные управления будут расформированы, часть личного состава уволят, а кому повезет, из тех сформируют малочисленные оперативно-розыскные бюро, которые к тому же передадут в подчинение местным УВД. Прощай, независимость, прощай, большие штаты… Как загубили президентский указ по борьбе с бандитизмом, так и РУБОП станет жертвой организованной преступности. Но это когда будет, а пока есть возможность, нужно служить.

– Надо бы дембельский аккорд организовать, – после недолгой паузы поделился своими соображениями Мухин.

– В смысле?

– Правильно ты все говоришь, с этой нечистью заканчивать надо. Но как, если у них все по закону? Правда, есть у меня план, но сейчас еще не время. Подземный толчок нужен, чтобы все это болото встряхнулось. Как только это случится, так и начнем…

– И кто этот подземный толчок должен сделать?

– Хорошо, если бы они друг в друга стрелять начали. Череп скоро вернется, у него с Барабасом проблемы; может, грызть друг друга начнут. Тогда и мы вмешаемся. Ладно, не о том сейчас разговор. Как там у тебя дела с двойным убийством? – построжал Мухин.

Лирика закончилась, началась суровая проза.

Мухин и без того знал, что расследование зашло в тупик, но при этом не уставал подстегивать подчиненных. А что мог сделать Михаил, когда не было никаких зацепок по этому делу? «Девятка» была настолько грязная, что даже цвет не установишь, о номерах и говорить нечего. Может, стоит сейчас в городе возле какого-нибудь дома, чисто вымытая, с регистрационными номерами, которые никому ни о чем не говорят. Если, конечно, номера не из другого региона.

Хотя вряд ли машина находится сейчас на видном месте. Преступник не дурак, он должен понимать, что причастность его автомобиля к убийству можно установить по следам от колес, которые он оставил. Впрочем, покрышки и сменить можно. Тем более что зима на носу, народ на зимнюю резину переходит, и срочная переобувка ни у кого подозрений не вызовет.

Еще был след от обуви преступника, но сличить его не с чем, и остается утешать себя тем, что у него сорок третий размер. Слабое утешение, потому что не работает пока эта примета.

Работа со свидетелями тоже толком ничего не дала. Удалось лишь установить, что у преступника вытянутое вперед лицо, выдающийся нос и маленький подбородок, и роста он вроде бы выше среднего. Но ведь видели его издалека, и не факт, что приметы эти верные. Так что фоторобот не составишь.

Результаты баллистической экспертизы тоже ни о чем не говорят. Установлено, что преступник стрелял из пистолета системы «ТТ», но ни по одному делу этот ствол никогда не проходил, а значит, ни к кому привести не мог.

Разумеется, были задействованы внештатные осведомители всех мастей и рангов, но и это не принесло результатов.

Капитан Кормильцев установил, что муж продавщицы Лиды к убийству не причастен, и в этом случае внимания достоин был только метод работы оперативника. Хоть кто-то из отдела получил мало-мальский результат при расследовании этого дела.

– Не нравится мне это убийство, очень не нравится, – рассеянно глядя в окно, сосредоточенно сказал Мухин. – Что-то здесь не так, что-то не то…

В дверь настойчиво постучали, но Потапов ничего не сказал. Обычно, если человек так уверенно стучится, то разрешения он не спрашивает. И точно, дверь резко открылась, и в кабинет вошел дежурный офицер.

– Из Промышленного звонили: там на Старопромысловской убийство. Гражданин Терехин Эдуард Валерьевич…

– Вот тебе, бабушка, и Юрьев дедушка! – Мухин выразительно посмотрел на Михаила – дескать, не тот ли это подземный толчок.

Потапову ничего не оставалось, как взять под козырек и отправиться к месту преступления. С собой он прихватил своих оперов – Борю Климука и Юру Зорькина.