Империя свободы. Ценности и фобии американского общества

Кстати, вопреки распространенному взгляду, согласно которому религиозность в демократических странах приравнивается к социальному консерватизму, в Соединенных Штатах существуют значительные разногласия и противоречия во взглядах среди основных религий США, а также в рамках всей доминирующей христианской религии. Иными словами, религиозность в Америке не является обязательным признаком социального консерватизма. Непонимание этого ведет к серьезным ошибкам в трактовке системы ценностей и ориентиров американцев, да всего американского общества. Например, среди христианских групп в США евангелисты являются преимущественно консерваторами, республиканцами и, как правило, возражают против признания прав геев. Однако, например, даже среди них существует возрастной разрыв: по вопросу прав геев почти 65 % молодых евангелистов (от 18 до 33 лет) поддерживают однополые браки.

Католики Америки более консервативны, нежели либеральны, но при этом они чаще являются демократами, нежели республиканцами. Между прочим, разобьем еще один стереотип: в США быть консерватором – отнюдь не значит быть республиканцем. Однако, в отличие от евангелистов, большинство католиков поддерживают права геев. Протестанты же из всех основных христианских конфессий наиболее амбивалентны, но они при этом скорее стоят ближе к католикам в том, что, являясь преимущественно консерваторами, в то же время предпочитают поддерживать демократическую партию, а многие из них поддерживают права геев.

В то же время мормоны, например, являются чуть ли не единственной религиозной группой в США с последовательными взглядами – они консервативны по всем вопросам, кроме одного, о котором я упомяну ниже. Сторонники иудаизма, как показывают все опросы, в два раза чаще являются либералами, чем консерваторами, и в три раза чаще являются демократами, чем республиканцами. Они проявляют самую высокую поддержку прав геев среди всех религиозных групп – почти 80 % из них выступает «за».

Мусульмане Америки, как и католики, показывают, что личная религиозная идеология не обязательно выражается в поддержке той или иной политической системы ценностей: в то время как мусульмане лишь немного более либеральны, чем консервативны (на самом деле множество их являются умеренными), они последовательно голосуют за демократов против республиканцев в пропорции почти пять к одному. Они относятся к религиозным группам с наиболее противоречивыми политическими взглядами, к тому же сформированными в значительной степени не событиями внутренней политики США, а их внешней политикой и ситуацией в странах, откуда эти люди приехали в Америку. При этом, хотя 63 % мусульман четко идентифицируют себя с демократическими идеалами и демократической партией, 61 % из них также высказывается против признания прав геев. Низкий уровень поддержки республиканцев среди мусульман связан, естественно, с политикой США после атак 11 сентября 2001 года, а одновременное неприятие прав геев – с их религиозными и культурными нормами. Иными словами, американские мусульмане обладают одной из самых сложных для понимания систем политических и общественных ценностей среди всех религиозных групп в США.

Интересно, что, несмотря на различия в идеологиях и партийных предпочтениях, большинство в каждой религиозной группе поддерживает защиту окружающей среды (что традиционно продвигается демократами), даже если это приводит к увеличению экономических затрат (против чего обычно возражают консерваторы и республиканцы). Таким образом, можно сказать, что Америка разбивает многие существующие сегодня стереотипы о связях религиозных взглядов той или иной группы и ее политических пристрастий. И это не единственный традиционный стереотип, который не работает в Америке…

Парадоксальным образом такая высокая популярность религии в США стала прямым результатом отсутствия в стране какой-либо официальной или полуофициальной религии. Даже во времена, когда в большинстве стран мира государственная, общая или доминирующая религия была исторической реальностью, Америка оставалась и, безусловно, останется в будущем не просто весьма религиозной страной, но и страной максимально широкого религиозного плюрализма. Даже слишком широкого – по мнению многих иностранных наблюдателей.