До немецкой бомбардировки русскими бомбами (а то, что они были именно русскими, Франклин теперь твердо знал) он не предавал этой угрозе катастрофического значения. Как президент он поддержал усилия группы инвесторов и даже создал государственное атомное агентство в 1934-м, но борьба за отмену 18-й поправки, затянувшаяся на три года, ему, тогда, казалось более важной. Штатам были нужны деньги. А сотни миллионов «пьяных денег», нужных на новые дороги, каналы, социальную помощь, оседали в карманах бутлегеров. На эти благородные филантропические цели, в отличии от войны, ему Старые семьи и Сити не готовы были давать кредит и уж, тем более, в это инвестировать. Выжав до суха простых американцев в годы депрессии, они предлагали гасить «кастрюльные марши» и «марши ветеранов на Вашингтон» силами головорезов Макартура и Эйзенхауэра. А ведь под боком росла, как на дрожжах, красная Мексика… Хорошо хоть поддержанный Америкой новый коммунистический каудильо Хосе Ацеро оказался настоящим «своим парнем» и выполнил предварительные договорённости. Это и «политика доброго соседства» позволила тогда сократить затраты на все эти южные «банановые республики». Что ж, все было честно. Если уж «Юнайтед Фрутс» и «Стандарт Ойл» не хотят платить Соединённым Штатам, то почему Штаты должна оплачивать их хотелки в Азии и Латинской Америки? Он то выкрутился, а вот они в Гондурасе, Сальвадоре и Боливийском Чако за свою жадность поплатились.
Чако, Чако. Боком выходит всем теперь эта экономия. Богота и Асунсьон мирятся, а представителей САСШ даже не позвали. Аргентина после крушения Англии тоже пошла к России, а не к Северной Америке. Их понять можно. Говядину-то надо куда-то сбывать, да и Мальвины возвращать. Пытаясь удержать ситуацию, из Вашингтона Буэнос-Айресу предложили самим войти в высший клуб и разместили ядерный центр. Аргентинцы прониклись, но в майском обстреле этого центра из пушек упорно не хотят видеть русский след. Он и сам его не видит. Но ведь хайли лайкли кому это выгодно.