Очевидно, что ультиматум не будет выполнен ни США, ни Великобританией. Кризис в мире нарастает.
Мы будем следить за развитием событий.
ИМПЕРИЯ ЕДИНСТВА. КОНСТАНТИНОПОЛЬ. АЭРОПОРТ ИМЕНИ КОНСТАНТИНА ВЕЛИКОГО. 20 июня 1938 года.
Всё было готово к посадке самолёта с высоким гостем. Шутка ли, беспосадочный перелёт премьер-министра Южно-Африканского Союза Джеймса Барри Мунника в Константинополь.
Да, вот уже Пе-12П заходит на посадку.
Впереди насыщенные дни. Шутка ли — вопрос мира между ЮАС и Германией!
ВЕНЕСУЭЛА. ВОЕННО-ВОЗДУШНАЯ БАЗА ' САРАСА '. 1 июля 1938 года.
Очередной тяжёлый Пе-12А садился на взлётно-посадочную полосу аэродрома. Их уже так много, что кажется, что прибывающих просто некуда будет размещать. Но это только кажется. Полковник Родригес отлично знал, что всё рассчитано. Как говорят его русские коллеги, всё «тютелька-в-тютельку», что бы эта фраза ни значила.
А значит это, что события надвигаются. Такого количества стратегических бомбардировщиков база «Сараса» не знала никогда.
База давно уже стала русской. Нет, формально, никакого договора нет, ведь в нынешней Венесуэле не с кем договариваться, но, база есть. И русские скорее сровняют местный ландшафт, чем позволят кому-то задать вопрос насчет базы.
База есть.
Русские вели себя, как хозяева. Нет, они абсолютно не вмешивались в здешнюю жизнь и порядки. Ничего подобного. Как они говорили: «Живите, как хотите». Они исправно платили, когда было кому на месте платить. Но, они уверенно брали всё, что только хотели. Просто уведомляя, а часто и без этих формальностей. Так, однажды, на базе «Сараса» высадился батальон русского космодесанта.
Разве мог кто-то им отказать?
ИМПЕРИЯ ЕДИНСТВА. РОССИЯ. МОСКВА. КРЕМЛЬ. 2 июля 1938 года.
— Сын, ты знаешь, что такое величие? Наш предок, Николай Первый, сказал: «Там, где однажды был поднят русский флаг, он никогда не должен быть спущен». Не поднимай флаг понапрасну. Но, если уж поднял, береги его честь. Его должны уважать, но его и должны бояться. В моей истории, бывший министр обороны США, сошёл с ума от ужаса перед якобы наступающими на Америку ордами и, с криком: «Русские идут!», выпрыгнул из окна клиники, в которой он лечился. Он сказал глупость. Русские не идут. Русские пришли.