Империя террора

Но шах хотел избавиться от реакционных аспектов ислама, которые мешали продвижению вперед. Узость мировоззрения и ограниченность образования мулл заставляли их быть в оппозиции реформам. Все реформы шаха наносили удар прежде всего по исламскому духовенству.

Шах недооценил их силу и лидерские данные своего главного противника аятоллы Хомейни, который превратил шиизм в инструмент борьбы за власть.

Аятолла Рухолла Мусави Хомейни родился 9 апреля 1900 года в небольшом местечке возле Исфахана. Он сын представителя высшего духовенства. Хомейни всегда выступал против шахских реформ. В этих либеральных реформах он увидел «подготовку почвы для иностранного господства».

Он стал фигурой номер один в шиитском духовенстве после смерти в 1961 году аятоллы Боруджерди.

В 1963 году он выступил против «белой революции». Его арестовали, что вызвало бурю протестов, потом выпустили. Но в ноябре 1964 года отправили в изгнание в Турцию, затем в Ирак – в Неджеф. Это одно из святых для шиитов мест, здесь находится гробница первого имама Али. В сентябре 1978 года под давлением шаха Саддам Хусейн выставил Хомейни из Ирака. Он переселился во Францию, откуда триумфально вернулся на родину, когда шаха свергли.

Спор о велосипедах

Имам Хомейни говорил так: «Ислам означает все, в том числе то, что на Западе называют свободой и демократией. Да, в исламе содержится все. Ислам включает в себя все. Ислам – это все».

Священнослужители-идеалисты ринулись в исламскую революцию, рисуя себе картину лучшего из мусульманских миров. Они мечтали об идеальном, чистом обществе, в котором объединится в единое целое религиозная и политическая жизнь. В мечтаниях им виделась республика, живущая по законам шариата, республика простая, суровая, бедная материально, но богатая духовно.

Получилось все иначе. Исламскому духовенству, соблазнившемуся властью, удалось полностью взять контроль над страной в свои руки. Каждый четвертый депутат парламента Ирана принадлежит к духовенству. Но не отвлекает ли муллу политика от служения Аллаху?

– Для иранских священнослужителей политика – часть религиозной деятельности, – объяснил мне глава иранского парламента. – Если допустим отделение религии от политики, Аллах нас накажет. Ведь мы столько мечтали о создании исламского государства, и, наконец, это сбылось.

Шииты исходят из того, что любое светское правительство с религиозной точки зрения незаконно.

В Тегеранском университете любой иранский студент, вне зависимости от того, собирается ли он стать ветеринаром, инженером или астрономом, должен изучить в университете основы ислама, этику ислама и историю ислама.

Но вот что удивляет: постоянно живущие в Иране иностранцы утверждают, что мечети пустеют. Раньше духовенство было в оппозиции к власти, и симпатии людей были на стороне мулл. Потом духовенство и стало властью, и люди переносят на мулл свое недовольство жизнью, считая, что после революции разбогатели только сами муллы.

Люди становятся аполитичными, они циничнее относятся к религии и к духовенству, иранцы лишились прежнего душевного подъема.

Иранское духовенство исходит из того, что страна находится во враждебном окружении. Все, что происходит в мире, кажется муллам одним большим заговором против Ирана и их власти. Духовенство, которое обещает защитить народ от всех врагов, надеется доказать тем самым, что оно нужно народу.

Но ничто не остается прежним.

Пока исламское духовенство проповедует против влияния западной культуры, дети священнослужителей благополучно отправляются за рубеж – учиться или отдыхать.

Участие в антиамериканском митинге не мешает потом нас ладиться у себя дома новой видеокассетой с записью американского фильма, доставленного в Иран контрабандой.

Постоянно идет борьба между сторонниками послаблений и противниками любых отступлений от заветов Хомейни.

Скажем, умеренные политики разрешили студентам летом носить рубашки с короткими рукавами. Фундаменталисты тут же бросились в бой, требуя запретить женщинам кататься на велосипедах. Теологи исходят из того, что у велосопеда тоже есть седло, а раз женщинам запрещено ездить на лошадях, то и катание на велосипедах тоже не должно быть разрешено.

Большая тройка

В Иране в любом кабинете, общественном заведении, магазине, даже в чайной на стенах неизменный фототриптих: цветные снимки покойного имама Хомейни, его преемника на посту лидера страны (это официальный титул) аятоллы Али Хаменеи и президента страны.

В каком порядке расположить портреты? Это зависит от политического чутья хозяина кабинета или владельца магазина.

Иногда три портрета выстроены в единую линию. Иногда – духовные лидеры повыше, президент пониже. Иногда большая тройка располагается как на пьедестале почета: сверху аятолла Хомейни, пониже аятолла Хаменеи, совсем внизу – президент.