Империя террора

Почти сразу после этой акции брата одного из организаторов похищения случайно убили в перестрелке, поэтому пошли разговоры, будто советская разведка уже нашла похитителей, и наши мстят. На самом деле ни в посольстве, ни в Москве не знали, кто похитители, и как до них добраться.

С просьбой о помощи обратились к Ирану, Иордании и Ливии. Все обещали помочь. Никто ничего не сделал. Ясир Арафат сразу заявил, что он – друг Советского Союза и уже заплатил сто тысяч долларов, чтобы советских дипломатов отпустили. Позже выяснилось, что в похищении участвовали бывшие телохранители Арафата.

Это стало ясно, когда похитители через прессу изложили свои требования: Москва должна заставить Сирию прекратить кровопролитие в Ливане, то есть не убивать больше палестинцев. Террористы передали журналистам фотографии всех четырех похищенных с пистолетами у виска. К тому времени у раненого Аркадия Каткова началась гангрена. Бандиты вывезли его в пустынное место – на стадион – и застрелили. Считается, что это сделал Имад Мугние.

Посольство и резидентура внешней разведки попросили Москву воздействовать на Сирию, чтобы она прекратила бессмысленные и жестокие операции на севере Ливана, где сирийцы безжалостно уничтожали палестинцев и исламских радикалов. Президент Хафез Асад внял просьбам Москвы и его войска остановились.

В какой-то момент заложников решили освободить. Но Ясир Афарат распорядился:

– Никого не освобождать, пока не будет гарантий.

– Чьих?

– Моих.

Разговор был перехвачен ливанской контрразведкой, которая с удовольствием показала текст радиоперехвата советским дипломатам – вот как ведет себя ваш лучший друг.

Советских людей захватили палестинцы и передали их Хезболле. Арафат решил воспользоваться удобной ситуацией. Во-первых, добиться, чтобы Москва заставила Сирию прекратить войну против палестинцев. Во-вторых, предстать перед Москвой освободителем. Поэтому и приказал не спешить с освобождением заложников.

Похитившие советских людей бандиты обосновались в лагере палестинских беженцев Шатила. По словам полковника Перфильева, палестинцы жили в Бейруте как пауки в банке. Они бесконечно конфликтовали между собой. А из первого главного управления (внешняя разведка) КГБ в бейрутскую резидентуру пришло указание: сделать так, чтобы освобождение заложников было организовано через палестинцев и лично Арафата. Разведчики, сделавшие карьеру на сотрудничестве с Афаратом, доказывали своему начальству полезность лидера Организации освобождения Палестины.

Полковник Перфильев же встретился с духовным лидером Хезболлы шейхом Сейидом Мохаммадом Хусейном Фадлаллой, утвержденным на этот пост Ираном. Перфильев рассказывал, что фактически пригрозил шейху:

– Великая держава не может ждать бесконечно освобождения заложников. Последствия могут быть непредсказуемыми не только для находящихся в Ливане группировок, но и для тех, кто стоит за ними. Ошибка при запуске ракеты всегда может быть, а Тегеран и Кум не так уж далеки.

Угроза подействовала. Заложников освободили.

Похищения давно стали стандартным методом борьбы в Ливане, только обычно их жертвами становились американцы, и это называлось борьбой с империализмом… Похищение советских людей и убийство одного из них было тревожным сигналом для Москвы. Советские люди утратили свой иммунитет от террористических акций.

Одиссея председателя Арафата

Этот человек любил повторять, что он «чует опасность». Похоже, это так. Много было желающих убить его. И враги, и те, кого он считал друзьями и соратниками. Но ни одно из множества покушений на его жизнь не оказалось успешным.

Он переоделся женщиной

Я впервые увидел Ясира Арафата в Женеве в старом здании Европейского отделения Организации Объединенных Наций. Послушать его собрались, наверное, все, кто был в здании. Любопытная была картина. Благообразные ооновские джентльмены и неистовый Арафат. Джентльмены наблюдали за Арафатом с большим интересом, но несколько пренебрежительно и, пожалуй, высокомерно. Для них Арафат был экзотикой, а не партнером.

Он принадлежал к другому миру. Он говорил долго, по-восточному пылко и, судя по переводу, красиво. Он, конечно, прирожденный оратор, трибун, способный привлекать и увлекать за собой людей.

Но его главное достоинство состоит в уникальной политической гибкости. Вот уж его догматиком не назовешь. Он легко менял взгляды, союзников, друзей, партнеров.

Иногда Ясир Арафат говорил, что родился в Иерусалиме, иногда – что в секторе Газа. Ему важно было доказать, что он палестинец. На самом деле он родился в Каире и говорил по-арабски с египетским акцентом. Он был шестым ребенком в семье. Его отец Абд аль-Рауф аль-Кудва аль-Хусейни был процветающим торговцем, а в молодости служил полицейским – когда еще существовала Оттоманская империя.

Арафат рассказывал, что в первую арабо-израильскую войну он был «самым молодым офицером в палестинской армии». В реальности во время войны Арафат учился в школе.