Империя Тигвердов. Счастливый рыжий закат

– Клещей – огромное количество. Лезут в дома. Лезут к людям. Наши говорят – живое тепло их приманивает.

– Дома пробовали окуривать пижмолой розовой?

– Пока сообразили, пока этот… сорняк нашли. Она и засушена должна быть, как выяснилось, особым образом, и растет преимущественно на крутых склонах. Лесники, те, что постарше, принесли свои личные запасы, но этого слишком мало…

– Ясно. Тем не менее – был результат?

– Чуть лучше. Но ненамного.

– Надо концентрацию увеличить. И чего-нибудь добавить… – задумалась я.

– Лучше у тех, кто хоть чуть огненной магией владеет. Если они комнаты обработали.

– Отлично! – обрадовалась я. – Дин!

– Староста огневиков сейчас будет! – отрапортовал он.

– Лезут… – задумалась я. – Странно это. Чтобы живое существо, лесное – да добровольно к людям лезло.

– Как будто их кто направляет.

– Тогда – холынь, – решила я. – Ее плохо переносят зачарованные существа. И добавлю-ка я кору грецкого ореха.

– А это зачем? – спросил военный.

– Ее просто насекомые не любят. Практически все. По крайней мере – на юге.

Истолочь нужные ингредиенты, поместить их в круглый шарик с дырочкой. У меня таких было несколько – делали под заказ специально для окуривания помещений. Мы одну заразу из госпиталя выводили, вот и осталось.

Теперь фитилек.

Вопросительно смотрю на огневика – его уже, судя по озадаченному виду, ввели в курс дела.

– Капля огненной магии, чтобы усилить действие трав. Только состав должен тлеть, а не взрываться.

Парень качает головой. Закрывает глаза. Очень-очень осторожно, не дыша, совершает пассы.

– Готово, – почему-то шепчет он.

Я надеваю перчатки, командую:

– Все от столов – подальше.

Отлавливаю несколько клещей. Обращаю внимание, что они тут же бегут прямо мне в руки – странно, раньше такого не было.

Помещаю изумрудную мерзость в огромный контейнер. Сую туда лабораторную мышку. И когда на нее кидаются клещи – поджигаю фитиль на шарике…

Врассыпную!

– Что и требовалось доказать! – торжествующе говорю я.

– Бра!!! – несется у меня за спиной.

– Миледи! – рапортует Дин. – Я привел бытовиков – организуем производство трав и курительных шаров.

– Дин – вы гений, – говорю комплимент. – Только я не миледи. У меня простое происхождение.

Пока говорю, старательно смешиваю состав еще для нескольких шариков. Корректирую пропорцию.

Спустя несколько часов отдаем три десятка первых экспериментальных образцов офицеру. Он уже не возмущается, а наоборот, смотрит с почтением.

– Испытать и доложить, – командую я.

– С вашего позволения, я с ним отправлюсь, – говорит огневик. – Посмотрю, как можно усилить.

– Хорошо.

Это изобретение, конечно, поможет как-то продержаться, но проблему не решит. Нужна вакцина.

Тонизирующий отвар. Зефир. Перчатки. Клещи…

Первое разочарование. Белок, что я получила из человеческой крови, хоть и был усилен магией, на клещей не подействовал практически никак. А ведь именно он так хорошо уничтожал токсины, содержащиеся в яде кружевных медуз! И я так надеялась…

Меня дергают, выдают уже заваренные травы. Еда. Сласти. Не понимаю, что ем. Но делаю это быстро.

Еще опыты.

Не получилось.

Рычу.

Дин рычит в ответ, что прошло шесть часов.

Обезболивающее – спина и шея ноют. Стимулирующее. Травяной сбор.

Еще три часа.

Еще.

Мешает резь в глазах – надо в них закапать. И продолжать.

Меня от микроскопа и стеклянных пластинок с результатами уже оттаскивают. Я поднимаю голову – и понимаю – это не Дин. Это наш ректор собственной персоной.

– Сейчас ты немедленно ляжете спать! – командует милорд Швангау. И глазами синими-синими сверкает так выразительно – у-у-у!

– Ага, – саркастически киваю. – Вот только брошу все.

– Наложу заклинание оцепенения, – грозятся мне.

– Поносом пополам с кашлем не страдали? – интересуюсь. – Очень мозг прочищает. Могу организовать.

– Это будет расценено как нападение, – отчего-то улыбается ректор.

– Устанете доказывать мою причастность, – улыбаюсь в ответ.

– Четыре часа сна, – приказывает он.

– Два, – не соглашаюсь я.

– Три. И перестаньте в таком количестве принимать стимулирующие препараты. Мои студенты просто в шоке.

– Пусть не смотрят туда, куда не надо.

Иду в закуток, где стоит диванчик, и падаю. Еще бы шею отпустило.

– Что болит? – склоняется надо мной милорд Швангау.

– Все, – честно отвечаю я.

Он кладет ладони на спину, безошибочно угадывая, где больно. Даже через куртку чувствую, как вливается сила. Но ведь… Не может быть… Я же не умею. Не умею ее принимать…

Боль уходит. Я засыпаю.

«Три часа прошло! Три часа прошло!» – свербит что-то в мозгу. Я открываю глаза, со стоном потягиваюсь.

Обнаруживаю, что спала не одна. Встречаемся – глаза в глаза с милордом Швангау. Он со сна всклокоченный, с рыжеватой щетиной. Помятый. Растерянный.

– Я связывался с миледи Бартон, – трет руками лицо. – Она распорядилась взять мазь со змеиным ядом и втереть вам в шею и спину. Кроме того, запретила вам принимать стимулирующие вещества.

– Вы на меня наябедничали? – возмутилась я.

Он помолчал, сверкнул синими глазищами. И сказал невпопад:

– Простите, я заснул рядом…