Империя. Тихоокеанская война

Здесь, на старой границе, началось путешествие, которое Германия видела один лишь раз. Страна надела траур. «Императрица едет!» — кричали всюду при появлении поезда. Вновь извлечённые чёрно-бело-красные и чёрно-белые флаги из более счастливых времён, были окружены черной каймой. Они сопровождали поезд от станции к станции.

От Цилле до Потсдама звуки церковных колоколов возвещали возвращение покойной императрицы. И от границы до места её последнего пристанища по всему пути стеной стояли сотни тысяч людей. Где бы ни останавливался поезд и в тех бесчисленных селениях, которые он проезжал без остановки, тысячи людей в траурных одеждах ждали его, чтобы попрощаться. Пели детские хоры, играли военные оркестры. На поезд долго не могли поднять все бесчисленные венки, которые несли, чтобы возложить на гроб. В сельской местности народ выходил к железнодорожной насыпи, по которой двигалась траурная процессия. Крестьяне вставали на колени и, опустив головы, произносили молитвы. Церкви, в которых служили заупокойные мессы, были переполнены. Весь народ оплакивал свою любимую Государыню.

С тусклым рассветом поезд прибыл на станцию Вильдпарк близ Потсдама. Там ждали члены нашей семьи, в том числе мои братья Эйтель Фриц и Август Вильгельм, и все, кто был лично близок с моей мамой. Один за другим они подходили ко гробу, у которого мои братья Вильгельм и Оскар, моя золовка Адельгейда и три придворные дамы несли почётный караул.

…

Моя мать Августа-Виктория Шлезвиг-Гольштейнская была великой императрицей. Она своей добротой создала современную Германию так же как воля моего отца кайзера Вильгельма II Гогенцоллерна. Господь оценил её труды, и даже её смерть подвигла наш народ к великому будущему.

Я никогда не забуду случившегося с гробом уже перед ступеньками фамильного мавзолея. Декабрь был в тот год теплым, и зимняя слякоть заставила одного из несущих гроб моей матери пошатнуться. Но кренившийся гроб сразу же подхватила стоявшая у ступеней Стана. Потом с другой стороны его подхватили русская и итальянская императрицы. Я сама подчинилась порыву. За мной последовала Адельгейда, королева Чешская Шарлотта Нассау, Мафальда Болгарская и Ольга Румынская. И мы, восемь женщин, отстранив опешивших мужчин, медленно подняли гроб с кайзериной Германии по ступенькам к воротам склепа. Здесь уже мой муж и браться приняли гроб из наших рук, и с польским и славакорусинским монархами занесли его в склеп.