Империя. Тихоокеанская война

– Вам разрешено писать письма мужу и своему императору. Разумеется, разрешено писать на самые общие темы – личные отношения, здоровье, бытовые тонкости, скука, погода, условия пребывания и прочее. Однако не разрешается указывать какие-либо географические подробности или моменты, которые могут подсказать ваше местонахождение. Все ваши письма будут досматриваться соответствующими службами, а затем будут переданы в Россию через посольства нейтральных стран. Это всё, что я уполномочен вам сообщить по данному вопросу. В отведённых вам апартаментах вы найдёте всё, что вам может быть необходимо. Прикрепленный к вам персонал владеет английским языком и получил соответствующие инструкции. В случае необходимости или при возникновении непредвиденных ситуаций, можете обращаться ко мне напрямую. Ваша мисс Ревякина будет жить в соседней комнате в качестве вашей служанки.

Ольга холодно ответила:

– Она мне не служанка. Она военнослужащая его всевеличия.

Безразличное:

– Как вам будет угодно. В сопроводительных документах у меня указано: «служанка», остальное меня не касается.

Управляющий имения принца Ямасина поклонился и вышел за дверь.

ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОМЕЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. КОНСТАНТИНОПОЛЬ. ДВОРЕЦ ЕДИНСТВА. СИТУАЦИОННЫЙ ЦЕНТР. 22 ноября 1921 года

Ну, как всегда, первые доклады грешили некоторой неточностью и немалыми преувеличениями. Да, эскадра была японская и австралийская. Но официально это было всё же две эскадры – именно японская и именно австралийская. Причём вторая осталась в море, не приближаясь на дистанцию огня, а вот первая (японская) действительно осуществила вылазку в относительно прибрежные воды и сделала несколько залпов главным калибром, после чего поспешила ретироваться на безопасное расстояние.

Особого ущерба нанесено не было, если не считать двенадцать погибших и раненых сиамцев и трех в разной степени раненых русских служащих военно-морской базы. В общем, трах-бах – уехали. Австралийцы даже поспешили связаться с нами по линии посольств, выразив свою категорическую и непримиримую позицию в плане борьбы за мир во всем мире. В смысле того, что они преисполнены заботой о бедных и несчастных японских мирных семьях, женщинах и детях, которые страдают от морской блокады, посему они оставляют за собой право обеспечить беспрепятственную доставку гуманитарных грузов в Японию. Ну, как-то так и в таком вот духе.

Стреляли японцы, австралийцы ни при чём, британцев там вообще не было даже рядом. Как, впрочем, и новозеландцев.

– С днём рождения, государь.

– Благодарю, Борис Алексеевич. Граф, вы же знаете, что от того, что мы напишем вовне, не зависит для британцев ровным счетом ничего?

Суворин склонил голову.

– Разумеется, государь. На нас повесят всех собак вне зависимости ни от чего с нашей стороны.

Киваю.

– Логично, чёрт возьми. В общем, время экивоков прошло. Дипломатия главного калибра мне нравится больше, чем дипломатия бессмысленных переговоров. Запускайте тему – обстрел японо-австралийским флотом нашей базы Саттахип является безусловным актом войны со стороны Австралии. Официальное объявление блокады наших баз Австралией является неприкрытым актом войны. Они ждут, когда мы атакуем конвои? Флаг им в ножны. Мы должны перехватить инициативу. Чёрт с ними, с их рефлексиями. Мы будем топить их всех.

– Неограниченная морская война?

Усмешка. Многообещающая.

– Борис Алексеевич, вы страдаете комплексом цивилизованного закомплексованного интеллигента?

Ответная усмешка.

– Нет, государь. Это точно не ко мне. Я – заядлый циник, вы же знаете.

Кивок.

– За что вас и ценю, граф. Кстати, я вас когда-нибудь ограничивал в средствах, в том числе и в деньгах? Нет? Ну, так дерзайте. Новые новости уж скоро начнутся.

ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОМЕЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. КОНСТАНТИНОПОЛЬ. РАДИОЦЕНТР. 22 ноября 1921 года

– Господин Алексеев! Господин Алексеев! Сверхмолния!

Директор Дирекции информационных и творческих программ раздраженно остановился.

– Что у вас, Петрова?! У меня через пять минут эфир, вы это понимаете?

Она кивнула:

– Да. Вот…

Лившиц, все более заводясь, разорвал заклеенный бланк телеграммы. Прочитал. Прочитал ещё раз. И ошеломлённо простонал:

– О, Господи!

ЯПОНСКАЯ ИМПЕРИЯ. ОСТРОВ ХОККАЙДО. ЗАЛИВ ИСИКАРИ. 22 ноября 1921 года

Вечер. Лучшее ли время для десанта? Тут как посмотреть. И нет. И да. Хотя бы потому, что никто ни от кого не ждёт вечером ничего подобного. Впрочем, тут десанта, судя по всему, не ждал никто в любое время суток.

Залив Исикари. Пушки старого форта. Совсем небольшой обалдевший гарнизон порта Исикари, не менее небольшого, чем старый форт. Тыловое захолустье великой Японской империи.