Империя травы. Том 1

Ее мысли были подобны лавине камней. Монстры все еще ее окружают! Она выпрямилась, почти уверенная, что вот-вот почувствует руки, хватающие ее за лодыжки, потом сжала и потерла сферу, пока та не засияла с новой силой, но в ее желтом свете кухня оставалась пустой и безмолвной.

Нет, не безмолвной, сообразила Зои через мгновение. На фоне своего неровного испуганного дыхания она услышала тихий невнятный стон, доносившийся из дальнего конца кухни. Что это за существа? Зои немного радовалась, что они были так же напуганы, как и она сама, но не слишком рассчитывала, что ситуация изменится.

«Мне следует немедленно отсюда уйти, – сказала она себе. – Кем бы они ни были, в доме мне совершенно точно будет грозить опасность».

Но Зои провела много дней, исследуя дом в темноте, и нашла потайные места для всех своих вещей, чтобы никто, неожиданно сюда вошедший, не узнал о том, что она здесь живет, пока он не поймает саму Зои. И куда она пойдет? Вероятно, в другой дом у озера, где, вполне возможно, полно безволосых пещерных крыс, или кем еще являются эти жуткие существа? Еще один фестивальный особняк, в котором, в отличие от домика Вийеки, может кто-то появиться в любой момент?

Она услышала шум, доносившийся из кирпичной печи, странный высокий звук, словно его издавало задыхающееся животное или собирался заплакать ребенок. Едва ли такие звуки могло издавать большое существо, поэтому Зои нащупала в темноте упавшую на пол трость и стала медленно и бесшумно вставать. Кухня была длинной – когда в доме появлялись хозяева, они приезжали вместе с большим количеством слуг и гостей, и здесь приходилось готовить еду для всех.

Зои шла по полированным плиткам в темноте, поражаясь тому, как много времени это занимает. Когда она уже почти подошла к печи, ее нога на что-то наступила, и всхлипывания сразу прекратились. Зои невольно вскрикнула и осторожно нащупала то, на что она наступила, – это была горбушка хлеба. Она нажала на сферу, чтобы стало светлее.

Тот, кто издавал странные звуки, продолжал молчать. Горбушка хлеба оказалась самым большим куском еды на полу; рядом валялись крошки и мелкие объедки. Охваченная ужасом Зои заметалась по кухне, уже не думая о том, что свет могут заметить снаружи, и распахнула шкаф, где хранились ее запасы хлеба, несколько больших караваев, которые помогли бы ей прожить в течение нескольких недель.

Ничего не осталось. Все исчезло. Несколько кусочков сушеных фруктов и колбасы валялось среди обглоданных корок, подтверждая то, чего она боялась больше всего, но она все равно вытащила корзину с крышкой, где хранились остальные запасы, и обнаружила, что все, кроме колбасы в воске и нескольких маленьких кусочков сыра, исчезло.

Зои с трудом сдержала крик ярости и горя. Все ее запасы, добытые с таким трудом и так тщательно спрятанные, пища, которой ей бы хватило до луны Небесного Певца, или даже Черепахи, пропали.

Теперь ей оставалось лишь вернуться в Наккигу или умереть от голода.

Ею снова овладела ярость. Она подняла ни’йо и осветила всю кухню, в том числе круглую кирпичную печь. Тот, кто спрятался внутри, продолжал издавать тихие стоны ужаса. Разгневанная, напуганная, раздираемая самыми разными чувствами, она опустила сферу к дверце печи, стараясь не подходить слишком близко – вдруг у того, кто там прячется, есть когти. Потом она распахнула дверцу печи.

Из глубины печи на нее смотрел ребенок, не человек и не хикеда’я, но не слишком далеко ушедший и от тех, и от других. Обнаженный, с огромными глазами ребенок с раздутым животом, без рта между носом и уходящим вниз подбородком, и с перерезанным горлом – жуткой раной посреди шеи.

Зои в ужасе отпрянула и едва снова не упала. Существо в печи издало тихий испуганный крик, но не попыталось сбежать. Зои снова наклонилась к открытой печи. Огромные глаза смотрели на нее, темные, как куски угля.

Зои разглядела со смесью удивления и отвращения, что это вовсе не рана на шее, а рот, который по неизвестной причине оказался на шее, а не на лице. Ей мгновенно вспомнилось все, что она слышала про демонов и монстров из сказок матери о чудовищах степей и истории валады Росквы, ее подруги и наставницы, предупреждавших о не знающих покоя существах, которые следят за живыми из-за полога смерти. Но тут противоестественный рот существа, сидевшего в печи, сморщился, потом открылся, оно издало крик ужаса, и Зои мгновенно превратилась в мать.

– Ничего, ничего, – сказала она, внезапно сообразив, что шум может оказаться для нее опаснее, чем диковинное маленькое существо. – Успокойся. Не кричи. – Сама того не заметив, Зои перешла на язык степей, повторяя слова матери. – Тише. Ночной Едок услышит.

И тут, словно доказательство ее правоты, Зои услышала странный неравномерный шум в коридоре – замп-пумс, замп-пумс, замп-пумс. И тот, кто так топал, не мог быть маленьким монстриком, как существо в печи, он казался более тяжелым, чем смертный или хикеда’я.