Империя ученых (Гибель древней империи. 2-е испр. изд.)

3 Гэн Бао принадлежал к знатному роду, процветание которого началось с соратника Гуан У-ди Гэн Куана из Гуаньчжуна. Хотя род Гэн никогда не поднимался до положения «внешнего клана» императора, он регулярно поставлял наложниц в императорский гарем и был связан узами браков с несколькими принцами крови. Гэн Бао, занимавшему пост главнокомандующего, удалось провозгласить свою младшую сестру, супругу вана Цинхэ, матерью Ань-ди, хотя тот был рожден другой женщиной. Отсутствие в роду императриц в известном смысле пошло даже на пользу Гэнам, благополучно пережившим своих одновременно более удачливых и несчастливых соперников. За время царствования поздней Хань из клана Гэн вышли два главнокомандующих, девять генералов, 13 цинов, 19 обладателей титула хоу и до сотни высокопоставленных чиновников и офицеров [Хоу Хань шу, цз. 19,с. 25б-26а]. Пример клана Гэн лишний раз напоминает о том, что разница между «внешними кланами» и служилой знатью была крайне условна.

4 Данный отзыв следует воспринимать, по-видимому, как некий обобщающий вывод, поскольку сам Цзо Сюн умер в 138 г. Вместе с тем вывод этот – элемент «жития» конфуцианского бюрократа, отнюдь не претендующий на полную достоверность. При желании можно найти и суждения, обратные ему. Так, в начале 40-х годов Ли Гу утверждал, что среди дворцовых камердинеров «одни юнцы, и нет ни одного почтенного конфуцианца, у которого можно было бы спросить совета» [Хоу Хань шу, цз. 63, с. 10б].

5 Ли Гу был сыном знатного сановника, занимавшего пост гуна, и уже в юности приобрел известность. «Мужи большой силы духа всех краев завидовали его манерам и приезжали учиться в столицу», – записано в биографии Ли Гу. Ли Гу был призван ко двору специальным указом в 133 г. после серии землетрясений и пожаров. В своей записке (дуй цэ) он раскритиковал императорский фаворитизм и обрушился на засилье евнухов. Император одобрил записку Ли Гу [Хоу Хань шу, цз. 63, с. 1а-6а].

6 Разумеется, как было отмечено выше в связи с деятельностью Цзо Сюна, подобная оценка весьма условна. Достаточно сослаться на пример Тянь Синя, служившего в 30-х годах правителем Хэнани. Однажды он должен был рекомендовать двору шесть «почтительных и бескорыстных». Относительно пятерых Тянь Синь получил соответствующие указания от императорских родственников и не посмел отказать. Но он счел себя исполнившим служебный долг, когда предоставил шестую вакансию «достойному человеку» [Хоу Хань шу, цз. 56, с. 13а].

7 Тем не менее Ли Гу удалось, опираясь на результаты инспекционных поездок, добиться от императора формального порицания протекционизма верхушки «внутреннего двора» и восстановления экзаменов под контролем трех гунов [Хоу Хань шу, цз. 63, с. 11а-б].

8 За время службы Ли Гу при Шунь-ди по его донесениям было уволено более сотни чиновников. Пострадавшие и состряпали подметное письмо с «разоблачениями» Ли Гу. Полезно ознакомиться с основными пунктами их доклада, раскрывающего те стороны деятельности и жизни бюрократов, которые в их официальных биографиях обычно остаются в тени. Враги Ли Гу обвиняли его в «сколачивании клики», т. е. в том, что он возвышает лишь своих «учеников», взял на службу 19 старых знакомых, богачей и родственников невесток и даже не брезгует купцами. Ли Гу, заявляли авторы доклада, живет в непомерной роскоши, пудрит лицо, а «в его манерах, взгляде, облике и походке никогда не ощущается душевного смирения и раскаяния» [Хоу Хань шу, цз. 63, с. 14а]. Императрица Лян отклонила доклад, но он, очевидно, обладал какой-то степенью правдоподобия.

9 Последняя фраза выглядела графически и звучала при чтении вслух почти как: «Неужели император не хочет быть императором?»

10 Вот несколько характерных свидетельств. Когда в 69 г. вышел эдикт о награждении чиновников, поощряющих земледелие, двору стали поступать доклады с ложными данными о площади обрабатываемой земли. Пришлось специальным указом ввести суровые кары для фальсификаторов [Хэу йнь шу, цз. 39, с. 14а-б]. Под 106 г. содержится запись о том, что служащие в провинции «хотели заслужить похвалу за преувеличенные сведения о богатом урожае и не докладывали о беглых, наперебой завышали численность дворов» [Хоу Хань шу, цз. 4, с. 28б]. Спустя сорок лет Чжу Му отмечал, что местные власти «завышают численность населения» [Хоу Хань цзи, цз. 20, с. 5б]. Ван Фу, хорошо знавший обстановку на западных границах империи, сообщал, что полководцы ханьских армий «только сидят и отправляют доклады. Убьют у них сто человек, а они говорят, что одного. Возьмут они одного пленника, а говорят, что взяли сто» [Ван Фу, 1956, с. 117]. Сетуя на царившие при дворе ложь и пустозвонство, Ван Фу прямо называл высших сановников льстецами и обманщиками, а императора сравнивал с человеком, запертым в тесной комнате [Ван Фу, 1956, с. 42 – 43].

11 Для сравнения отметим, что в гареме Хуань-ди, предшественника Лин-ди, насчитывалось, если верить докладу сановника Чэнь Фаня от 161 г., несколько тысяч наложниц [Хоу Хань шу, цз. 66, с. 4а].