Империя зла

Эти вопросы и еще десятки других. И опять. И заново. Иван шел по бесконечному туннелю и бубнил, бубнил, бубнил…

И он даже удивился, когда Тарсус вдруг сказал:

– У меня есть начальство. Оно приказало: не дать Ивану Жукову вернуться домой в ту злополучную ночь. Усек?

Луч света ударил в лицо, заставил прищуриться. Чуть отвернувшись, Иван кивнул.

– Ну и отлично. Умнеешь не по дням, а по часам.

А метров через полста темнота впереди сурово рявкнула:

– Стой!

И уже другим, сиплым голосом добавила:

– Кто идет?!

– Свои. – Тарсус осветил себя фонарем. – И не идут, а пришли уже.

* * *

У потолка висели громадные люстры. Но не везде – на когда-то белой, а теперь уже серой поверхности остались следы от крепежа. При всей основательности подземного сооружения остро ощущались его ненадежность, заброшенность.

– А везде так… ну… – Жуков-младший неопределенно махнул рукой.

– Не-а. – Тарсус научился понимать его без слов. – Везде хуже. Есть полностью затопленные ветки. А у нас тут сухо и комфортно, живи и радуйся.

После мрака, тишины туннелей и заброшенных станций здесь было непривычно светло и шумно.

– Запитываемся от городской сети и не скучаем, – пояснил Тарсус, заметив удивление Ивана. – Побудь пока здесь, осмотрись. Мне отойти надо, решить вопросы. Если кто спросит – скажешь, с Тарсусом тут на экскурсии. Но лучше молчи – целее будешь. Добро пожаловать в подземную Москву!

Он указал Ивану на свободную лавочку, у которой возвышалась гора из аккумуляторов, а сам смело ворвался в громыхающую, лязгающую и расцветающую фейерверками электросварки суету, что царила на платформе.

Станция очень даже не пустовала. В дыму и гари то и дело возникали и исчезали мужчины – кто в респираторах, кто просто в марлевой маске на лице. Мимо провезли на большой телеге пяток пластиковых корпусов от электрокаров. Троица хмырей, что толкала скрипучую тачку, с подозрением уставилась на чужака. Жуков-младший привычно пожал плечами – мол, а что такое, просто сижу тут, нельзя, что ли? – и демонстративно отвернулся, вроде как разглядывая мощные колонны, соединенные между собой арками. Под каждой колонной – по крайней мере, в зоне видимости – стояла такая же основательная, как под ним, лавочка. А над лавочкой, на колонне, – металлическая звезда на щите. В метро вообще много звезд изображено. Предки что, поголовно увлекались астрономией?..

Тарсус вынырнул из дыма у гондолы дирижабля, установленной на возвышении из старых покрышек. К гондоле тянулись толстые черные кабели и серебристые тросы – выше, ниже, дальше. На кой эта «паутина»? Гондола вибрировала и гудела. Рядом суетились двое в промасленных робах. Присмотревшись, Иван заметил у них кобуры с пистолетами. Сразу стало неуютно. Это что, секретная военная база? Или отделение милиции под землей? Куда вообще Тарсус привел его, а?

Сгружая корпусы с тачки, троица то и дело зыркала на Жукова-младшего. Он поднялся с лавочки и двинул прочь. Не из-за враждебности в глазах аборигенов, а чтобы осмотреть местные достопримечательности. Экскурсия ведь. Подумаешь, Тарсус велел сидеть и не отсвечивать. В конце концов, он элитному союзнику не указ.

Уже через пару минут прогулки в дыму стало понятно, что всем здесь заправляет девушка немногим старше Ивана. Похоже, разговаривать она не умела – команды отдавала жестами, взглядами, ей стоило чуть наклонить голову – и кто-то куда-то бросался, что-то тащил и всячески развивал бурную деятельность. Те двое, что беседовали у гондолы, при ее появлении вскарабкались на покрышки и принялись дергать кабели и вертеть разводными ключами. А если девушка все же открывала рот, из глотки вырывалось карканье, в котором с трудом угадывались слова. Бесформенные штаны делали тяжеловесной ее фигуру, когда она останавливалась, но стоило ей сорваться с места – и под тканью четко обозначались стройные до худобы ноги. И она постоянно куталась в короткую, по пояс, дубленку, хотя на станции было тепло.

Наблюдая за командиршей, Иван забрался в торец платформы. На двухступенчатых мраморных плитах тут стоял пьедестал с бюстом бородато-усатого мужчины. Надпись на пьедестале – «М.В. Фрунзе» – ни о чем не говорила. Кто этот М.В.? За что его увековечили под землей? Уж точно не Герой Революции. Всех Героев Иван знал не только по имени, но и лично. Отвлекшись на памятник, он потерял из виду девушку.

– Чужой, – каркнуло сзади. – Следишь? Стой.

Он медленно обернулся. На него был нацелен пистолет. Палец на спуске обтягивал коричневый дерматин перчатки. Блеклые, как у снулой рыбы, глаза вроде смотрели на Жукова-младшего, но как бы сквозь него, точно он стеклянный. У девушки, заправлявшей тут всем, – это она держала оружие – кожа была бледная, чуть ли не прозрачная. Светлые засаленные пряди едва касались плеч. Иван впервые видел столь короткую прическу у особы противоположного пола.

– На колени, – каркнула девушка.

Он мотнул головой. Это низко и недостойно его происхождения, он же союзник, а не перс.

– На колени!

Выстрелит, понял Иван. В низу живота потяжелело. Бездонный провал ствола затягивал, гипнотизировал.