Империя звёзд

— Вверх! Вверх! — крикнула она, хватаясь за рукоять, и корабль повиновался. Но на подъеме раздался жуткий треск, будто огромный сук откололся от дерева. Эйлия с ошеломительной внезапностью вырвалась назад к солнцу и увидела, что одно из крыльев-парусов оторвано, и с ним — половина опорной мачты. Кораблик трепетал и падал, как раненая птица.

С оглушительным грохотом, в клубах пара и брызгах пены, упал он на поверхность моря.

Было темно, и вокруг была вода, холодная вода, липнущая к коже. Где-то в темноте была мать, но Эйлия ее не могла найти. «Мама! — рыдала она в ужасе, беспомощно шлепая по затопленной темной каюте. — Мама, где ты?»

Она протянула руку — и очнулась, отплевываясь и задыхаясь. Ночь кончилась, в иллюминаторах пылал яркий свет. «Вспоминаю… летучий корабль, огненные драконы… вулканы…»

Эйлия лежала на оббитой стенке каюты: корабль бултыхался на боку, и сквозь зияющую дыру в носу вливалась, булькая, вода. Эйлия села, не до конца проснувшись, подошла к двери — ее сорвало с петель при ударе — и выбралась на корпус.

Вокруг раскинулся зеленый океан. Неподалеку находился маленький островок, зеленый холмик в море с кочками пышной растительности у вершины. По сравнению с единственным другим видимым клочком суши — голым островом с дымящимися горами — он выглядел гостеприимнее. Эйлия сняла ботинки и привязала их шнурками к шее, потом прыгнула в воду. Вода сказалась теплой, как в южных морях Арайнии, и спокойной. Минут через пятнадцать неторопливого плавания Эйлия вышла на остров. Берег был не песчаный, как у атоллов, а сложен из какого-то серого твердого камня вроде базальта. Оказавшись на берегу, девушка встала и оглянулась на потерпевший крушение кораблик.

Его не было. И даже следа не было от кораблика с драконьей головой, если не считать нескольких позолоченных дощечек, покачивающихся на волнах, и пенистого водоворота там, где судно утянуло в пучину. Эйлия легла, свернулась в комочек в промокшем платье, и тут потрясение наконец ее настигло, и она прочувствовала, в каком отчаянном положении оказалась. Она на пустынном острове без малейшей надежды на спасение или выручку.

Через какое-то время она все же заставила себя встать, надела мокрые ботинки и пошла вокруг острова за неимением лучшего занятия. Остров действительно оказался небольшим: через несколько минут Эйлия вернулась туда, откуда вышла. По форме остров напоминал каплю, с одного конца тоньше, с другого толще, и в середине выше, чем по краям. Через весь остров шла травянистая гряда. Нашлись на нем плодовые деревья, темно-красные или синие ягоды, но, протянув за ними руку, она тут же ее отдернула, подумав с тревогой, что ягоды могут быть ядовитыми. Потом до нее дошло, что на острове нет ни ручейка, ни озерца пресной воды. Эйлия нервно сглотнула слюну, пытаясь припомнить, сколько времени человек может прожить без воды, пока не умрет от жажды. Жар от двух солнц палил остров нещадно, и во рту уже пересохло. Взывать через Эфир она не решалась из страха, что Мандрагор и его драконы услышат и обнаружат ее. А от тихого плеска волн о берег острова становилось еще хуже.

Эйлия вернулась на берег. Серый камень уходил в воду примерно на два-три человеческих роста, потом резко обрывался. Зайдя на мелководье, девушка внимательно всмотрелась, впечатленная крутизной обрыва. Никакой другой суши до горизонта не было, и даже в каком направлении материк, Эйлия понятия не имела.

Потом она подумала, что на этом островке мало где можно спрятаться, если огненные драконы вернутся за ней, а они почти наверняка это сделают. Поможет ли здесь иллюзия, или использование магии только насторожит другие, чародейские существа, позволит им ее обнаружить? Она посмотрела себе на руку, на сапфировое кольцо. Это был «самоцвет вдохновения», проводник для энергии из Эфира. Аурон говорил, что если она прибегнет к этой силе, то сможет вызвать в эту плоскость чистую квинтэссенцию в виде огненной молнии. Но удастся ли ей отразить атаку сразу нескольких огненных драконов? «Еще немереем себя называешь!» — едко сказала она себе. И чего она не слушалась своих опекунов? Мандрагор явно не намерен был вести с ней переговоры, хотел лишь заманить в ловушку. И она, как дура, ему подыграла.

Начинал мучить голод. Последний раз она ела еще на Темендри Альфаране, и это было будто много лет назад, а вся провизия погибла вместе с кораблем. Эйлия осторожно пожевала лист какого-то растения, но он оказался горьким, и тогда она в отчаянии попробовала ягоду. Ма-а-аленький кусочек, решила она про себя. Чтобы не отравиться. Ягода оказалась сладкой, как дикая земляника. «На вкуснеядовитая», — сказала девушка про себя, понимая, что от усталости уже не может судить здраво. Но вкус был очень соблазнительным, и сочная мякоть утоляла и голод, и жажду.

— В конце концов, не страшнее, чем умереть с голоду, — рассудила Эйлия вслух.