Империум. Туман с Альбиона(СИ)

- Вон, будочка, - любезно указав направление тростью, мужчина озаботил аспиранта встречной просьбой, - займите и на меня очередь. За вами буду.

За справкой пришлось постоять, хотя миловидная дама старалась всем отвечать кратко и полно. Но народ тупил, переспрашивал раз по пять одно и тоже, так что Руслан истомился в ожидании. Он проверил бумажник, сразу отмёл идею расплачиваться "деревянными", а вот валюту пересчитал. С неё и начал:

- Девушка, где ближайший обменник?

- Простите, - та удивлённо подняла брови, - как вы сказали?

- Обменный пункт, - повторил аспирант. - Валюту поменять на рубли. Доллары.

- Долари, - повторила дама явно незнакомое ей слово. - Ой, даже не знаю... Может, талеры? Наверное, в банке. У вас всё?

- Нет. До Новосибирска какой поезд идёт?

- Простите, это где?

- Да вы что, - раздражением крикнул он в окошко, - не слышите по названию что в Сибири?!

Выслушав отрицательный ответ, Руслан отошёл в сторону, прислонился лбом к стене, чувствуя себя совершенно раздавленным. Он вдруг из зрелого самостоятельного мужчины стал мальчиком, которого мама впервые оставила в детском саду, где верховодят чужие тетеньки, которым он безразличен, где везде, куда ни ткнись, незнакомые дети, которые не хотят делиться игрушками... Жалость к себе нахлынула, накрыла аспиранта, выдавила слёзы и рыдание:

- Да что же творится! Почему такая непруха?

Чья-то рука тронула за плечо:

- Сударь, вам нехорошо? Возьмите.

Рослов смахнул слёзы. Тот самый интеллигентный очкарик средних лет, который только что стоял за ним в очереди, протягивал аккуратно сложенный платок. Неподдельное участие оказалось настолько кстати, что аспирант не выдержал и, хлюпая носом, признался:

- Да, плохо. Хуже некуда. Просто катастрофа. Полный трындец...

- Может, врача?

- Нет. Я попал... хер знает как и куда...

- Хер? Простите, - удивился собеседник и потянул Руслана за собой. - Вы привлекаете внимание, надо бы где-то уединиться!

Однако рослый мужчина в форменной одежде с погончиками, аксельбантом, жёлтыми пуговицами, металлической планкой на нагрудном кармане с именем и фамилией уже остановился рядом и требовательно спросил:

- Господа, что случилось?

И снова штурм?

Мухин готов был рассмеяться, настолько нелепым показалось ему попытка девушки напугать его, боевого офицера. Когда вокруг взвод пограничников? Да ещё в присутствии бойцов Особой Экспедиции? Капитан едва не воскликнул: "Детский сад, ей богу", но красотка повела себя умнее, чем выглядела. Она выхватила не пистолет, отнюдь, а удостоверение:

- Грамотный? - и дополнила, как в лицо плюнула. - Читай!

Капитан уже сообразил, что для репортёра - а вездесущих проныр, обнаглевших после Указа о свободе информации, в Империи расплодилось немеряно - девица экипирована слишком скудно. В её наплечной сумочке не уместился бы даже компактный фотографический аппарат. Да "особисты" никого бы и не взяли с собой, кроме представителя Ордена.

Так оно и оказалось. В удостоверении значилось, что предъявитель сего - инспектор Баторина. Орденка дёрнулась убрать документ в карман, но не тут-то было! Мухин решил доиграть роль дуболома, поймал её тонкое запястье, удержал:

- Минутку.

Выгадывая секунды для принятия решения, капитан нарочито долго вглядывался в цветное фото, где Баторина Магдалина выглядела ещё красивее, нежели сейчас. Это порождало в пограничнике противоречивые желания. С одной стороны - очень хотелось уступить, чтобы использовать ситуацию, познакомиться поближе, с приятными последствиями всякими там...

С другой стороны - бабьё, оно всегда бабьё! Не зря ведь флотская поговорка родилась про бабу на корабле? И вообще, на кой чёрт ему здесь, сейчас, когда надо сосредоточиться на взятии ходока - проблемная барышня с немереными претензиями? Лишних забот Мухину и не хватало! Да чего стоит один вопрос с обустройством для неё отхожего - не к обеду будь сказано - места? Это ведь в мужской компании пожурчать сообща можно. Портки расстегнул, струю на дерево направил, и вся недолга. А девице надо деликатным манером отойти в сторонку, заголиться, присесть...

"Тьфу! - мысленно сплюнул капитан, представляя, как его бойцы непременно углядят в редколесье округлую розовую попку и отвлекутся от задания, что чревато. - Принесла нелёгкая... Нет, надо отшить! "

С представителями Ордена пограничникам пришлось встречаться дважды, когда те проходили через Эрзинскую заставу. Но то спокойные мужчины, которые не суетились, всего лишь просили проводить до перевала и не обращать внимания, кто с той стороны их встречал. Они даже не назывались, предпочитая безличное обращение "брат". Поэтому сравнение с настоящими орденцами девица Баторина проиграла полностью.

Капитан отпустил её руку с удостоверением. Он определился с линией поведения, поэтому выбрал безличную манеру общения, чтобы не навеличивать, пусть симпатичную, но стерву:

- Барышня, хоть вы право имеете находиться здесь, но инспектировать лучше в безопасном месте. Пройдите в штабную палатку, я закончу насущные дела и...

Стерва не преминула выказать строптивость: