Империус (ЛП)

Фелиция и поднявшийся на ноги Кролл принялись орать друг на друга, сверкая глазами. До драки пока не дошло, но многие из присутствующих явно испытывали искушение по мере того, как все больше людей включались в перебранку. Эйвин высказывался в поддержку Фелиции, Унвин соглашался с Кроллом, и мало-помалу работники института принялись высказывать свое мнение, соглашаясь то с одной стороной, то с другой. Кто-то, вроде Аливарда, просто пытался восстановить мир, но было слишком поздно. Оскорбления и ругань отскакивали от каменных стен, заглушая голос разума и заставляя замолчать тех, кто еще держал себя в руках. Из-за эха вопли казались в тысячу раз громче.

Ссора была оглушительной и невыносимой.

Стоя чуть в стороне, всеми позабытый Римус едва сдерживался, чтобы не прижать ладони к ушам и не заорать требование всем замолчать. Но его крик в любом случае не смог бы возвыситься над общим гвалтом; его голос окажется лишь шепотом в этой жаркой схватке. Все кричали, но никто не слушал и не слышал ни слова.

Римус не мог этого выносить.

Он отошел от толпы. Тихий, никем не замеченный и не увиденный, он повернулся и пошел медленными размеренными шагами прочь, пока не достиг относительно тихого и, к счастью, пустого угла их общей камеры. Затем, прислонившись спиной к стене, он опустился на пол и спрятал лицо в ладонях.

Они не сделают этого. Они станут спорить, пока не окажется слишком поздно.

Интересно, насколько трудно будет задушить самого себя?

Конечно, ему было приятно, что Фелиция и Эйвин встали на его сторону. Но именно сейчас ему не нужна была их защита: ни словом, ни делом. Он нуждался в их поддержке. Время уходило – он ощущал влияние луны, которая должна подняться менее чем через час. Спор только усугублял их ситуацию – Римус всегда знал, что если когда-нибудь встанет выбор между убийством других после перевоплощения или смертью для него самого, он без раздумий выберет смерть. Мысль о жизни даже с самыми слабыми воспоминаниями о том, как он убивал или кусал в своей волчьей форме, знание, что он ответственен за смерть другого живого существа, да еще такую жестокую смерть…

Он лучше умрет. Он всегда это понимал.

И с его смертью все его знания об Ордене точно станут недоступными для врагов. Хотя бы это будет того стоить. Его жизнь являлась маленькой платой за жизни двадцати других человек.

Выживут ли они этой ночью, даже если избавятся от опасности в его лице, было совсем другим вопросом. Но это также никоим образом не относилось к делу.

Он не собирался играть в сумасшедшие игры Дольфа. Он не станет участвовать в охоте на людей. Без него у них есть хоть какой-то шанс.

Голоса спорящих стали еще громче. Римус тяжело вздохнул.

У них будет шанс, если хоть кто-нибудь из них, черт побери, решит им воспользоваться.

- Римус.

Он чуть не подскочил на месте, когда кто-то тихонько коснулся его руки. Оторвав ладони от лица, Римус встретил серьезный взгляд Ребекки Голдштейн. Слабо улыбнувшись, его кузина опустилась на пол рядом с ним и посмотрела на бушующий в центре помещения скандал.

- Думаю, мы оба знаем, что все это бессмысленно, - тихо сказала она, но ее голос звучал абсолютно четко. – Споры не изменят нашей ситуации.

Римус вымученно улыбнулся в ответ.

- Вы говорите как настоящий исследователь, - произнес он так же отчетливо, кивнув в сторону Фелиции и Эйвина, которые все еще активно жестикулировали лицом к лицу с Кроллом. – Они хотят как лучше. И я ценю их отношение ко мне, но сейчас оно совершенно не к месту.

Ребекка прикусила губу.

- Нам еще, возможно, хватит времени, чтобы сбежать. Ваша смерть может оказаться ненужной.

Римус покачал головой.

- Оглянитесь, - предложил он. – Здесь нет дверей, нет окон. Нам нечем пробивать стены, а единственный путь отсюда закрыт решеткой, на которую лишь дурак не наложил бы защитных заклятий. Если только не подоспеет помощь, мы никуда отсюда не уйдем. Учитывая же, что здание битком набито пожирателями смерти, как вы думаете, каковы шансы на помощь извне?

Ребекка глубоко вздохнула.

- Мы все равно, вероятно, умрем. Или же будем укушены, а затем поцелованы дементорами, чтобы присоединиться к их маленькой армии. Ваша жертва может стать бессмысленной.

Римус уверенно встретил ее взгляд.

- Она не будет таковой для меня.

Не отводя глаз, они какое-то время молча смотрели друг на друга.

Без слов он просил ее о помощи, просил сделать то, что, казалось, никто из присутствующих в помещении не мог сделать вне зависимости от своего желания. И в ее молчании он услышал желанный ответ.

На лице его кузины отразились боль и печаль, когда она осознала стоящую перед ней задачу. Она грустно улыбнулась.

- Ты даже не представляешь, сколько раз я представляла, что моя мать выжила взамен тебя, - прошептала она, и ее голос дрожал от едва сдерживаемых эмоций, так ей непривычных. – Сколько раз я мечтала, чтобы ты был мертв, как мой брат. А теперь я смотрю в лицо твоей смерти и хочу лишь сбежать.

Римус уныло смотрел на нее.