Имперская гвардия: Омнибус

Ке’Тан выхватил саблю из ножен у седла, крутанул над головой и начисто снес голову подбежавшему воину прежде, чем тот успел среагировать. Другой воин вскинул дробовик. Оружие грохнуло, зацепив плечо Ке’Тана. Едва обратив внимание на рану, Ке’Тан резко опустил саблю. Воин вскинул дробовик над головой, пытаясь отбить удар. Удар, нанесенный с высоты лошади, был страшен. Запястье воина треснуло, дробовик вылетел у него из рук. И воин, и его оружие полетели на землю, дробовик при падении выстрелил. В лицо Ке’Тану брызнуло ошметками, и он отвернулся. Вокруг, воины его клана добивали оставшихся врагов. Вдалеке, на дальнем краю схватки, появился темный силуэт.

— Кто это? — спросил Аль’Каган, догнав Ке’Тана.

— Талтар, диктатор, — презрительно бросил кто-то.

Облаченный в темные меха, крест-накрест препоясанный черными ремнями и кожаной портупеей, Талтар ринулся вперед верхом на огромном черном скакуне, держа в руке стрекочущий цепной меч. Аль’Каган застонал, увидев, как чужестранное оружие легко прошло и сквозь сабли, и сквозь руки. На лице диктатора застыло выражение безумия, по шрамам и беззубой ухмылке текла кровь людей Аль’Кагана. С неистовой четкостью Талтар расправился с пятерыми всего за каких-то несколько секунд.

— Сюда! — заорал Аль’Каган, привлекая внимание диктатора. Талтар направил коня к нему. Аль’Каган пришпорил своего, торопясь навстречу. Оба с бешеными глазами, на полном скаку пересекли разделявшее их короткое расстояние.

Аль’Каган пригнулся к своему скакуну и шепнул:

— Брат-конь, благодарю тебя за твой дух и кровь.

Диктатор был уже близко. С цепного меча летели кровавые брызги. Аль’Каган изо всех сил налег на поводья. Неопытное животное взбрыкнуло и рухнуло наземь. Инерция потащила его вперед, прямо под ноги коню Талтара. Черный жеребец споткнулся. В то же мгновение Аль’Каган прижал плазменное ружье к плечу и выстрелил. Бело-голубой свет, яркий словно электрическая дуга, пронзил насквозь и коня, и всадника. Талтар завопил, когда его ногу поглотила обжигающая боль. Чудовищный скакун рухнул прямо на Аль’Кагана.

Старый воин ощутил, как ногу рвануло болью. Что-то лопнуло, и его ступня согнулась под неестественным углом. Рядом выл Талтар. Покрытый кровью своего коня, он был еще жив. Его цепной меч прогрызал себе дорогу сквозь дымящуюся плоть. Беспощадное оружие резануло плащ, — Аль’Каган откатился в сторону и пополз, подтягиваясь на руках. Уставшие мышцы едва справлялись с весом его крупного тела.

— Я… заберу… твою голову! — вопил Талтар, подтягиваясь на руках вслед за Аль’Каганом.

— Ты оскорбил наших предков! Ты умрешь! — крикнул в ответ Аль’Каган, ища свое оружие.

— Ты не лучше меня, — выкрикнул диктатор, бешено размахивая мечом. — Ты сам оскорбляешь наших предков чужим оружием!

— Никогда! — крикнул Аль’Каган, подхватывая свое ружье.

Диктатор махнул мечом, — бешено вращающиеся зубья ринулись к Аль’Кагану. Тот все возился с ружьем: оно еще не зарядилось полностью. Аль’Каган вскинул ружье навстречу мечу, ожидая рвущей боли от вгрызающихся в руку зубьев. Меч врубился в питающую батарею оружия. Вспышка бело-голубого пламени прыгнула вдоль клинка и окутала тело диктатора. Тот коротко вскрикнул и ударился о землю уже обугленным трупом.

Тряся головой, чтобы избавиться от звона в ушах, Аль’Каган разглядел сквозь залившую глаза кровь группу собравшихся вокруг него всадников.

Ке’Тан улыбался, глядя на него сверху.

— Мы победили, могучий Аль’Каган. Ты вернул нам величие!

* * *

Пламя большого костра той ночью вздымалось до самого неба. Густой аромат жареной бизонятины разносился на мили вокруг. Разбитые некогда племена объединились, чтобы спеть о завоеванной славе и пролитой крови. Ни один не уснул без помощи эля. Там не было лишь одной души: самого великого из Тени Ястреба, Аль’Кагана. Когда знахарка закончила свою работу, старый командир покинул лагерь тихо, еще в самом начале празднества, с лубком на ноге. Аль’Каган покинул свою старую хижину и пропал в темноте атилльской ночи.

На закате следующего дня Аль’Каган добрался до звездолета. От ядовитых испарений корабля перехватывало дыхание. У входных ворот ждала одинокая фигура. Аль’Каган спешился и подошел ближе.

— Так я и думал, — подал голос комиссар Штрек. — По вам было видно еще в день ухода.

— У меня остался долг. Без оружия Императора мы бы не победили.

— Ах, да. Вы одолели тирана. Браво! — Штрек шевельнулся, черный плащ скрипнул. — Почему же не остаться и не стать их вождем?

— Я больше не узнаю этих мест.

— Значит, теперь вы один из нас?

— Нет, — Аль’Каган двинулся мимо Штрека к возвышающемуся неподалеку звездолету, — я атиллец.

Николас Александр Трофей

— Приготовиться к удару! — предупреждение пилота прозвучало в вокс-канале, словно смертный приговор.